Кесс потер руки.
— То есть…
— Да. Ты можешь спросить прямо у него. А девчонку не трогайте.
Кесс задумчиво кивнул, попрощался и вышел. Оборотень усмехнулся ему вслед. В библиотеку? Ну, беги, зайчик, беги. Библиотекарю ты как раз на один зуб.
Натравливая на Истрона кучу учеников, Эвин не испытывал никаких угрызений совести. С чего бы? В библиотеке всегда полно работы. А уж не говорить то, чего не надо, магистр умеет намного лучше его подруги.
Оборотень посмотрел на солнце.
Еще полчаса. И пора будить девчонку.
Я открыла глаза. И тут же наморщила нос.
— А можно еще?
— Перебьешься, — огрызнулся магистр Фейрл. — А снова устроишь дуэль — поставлю клизму. С дохлыми ежиками.
— И не жалко вам животных? — не испугалась я перспективы.
— Ничего. Для тебя возьму у алхимиков. Брысь отсюда.
Я поднялась с кровати.
Отлично!
Все тело было легким и послушным. Хоть танго танцуй.
— Ты лучше скажи, что ты со своим противником сделала?
— Не знаю, — захлопала я глазами.
— А я теперь разгребай за вами. Мучайся. Паршивцы!
Я опустила глазки долу. Угрызения совести меня не посещали. Жить хотелось. Вот и сделала. Еще бы и не то сделала.
— Иди отсюда. И чтобы я тебя больше здесь не видел.
Я послушалась.
В коридоре меня ждали ребята.
Эвин, Лерг, Лютик.
При виде парней у меня защипало в носу.
— Ребята, какие же вы классные!
— О! Заценила! — ухмыльнулся Лерг. — Держи.
И на ладонь мне опустился маленький сверточек.
— Это что?
— Волосы Вирта.
— Фу… — скривилась я.
— Спрячь и никому не отдавай, — погрозил мне кулаком Лютик. — Это тебе не хухры-мухры.
— А что? Фетишизм?
— Тьфу на тебя, — обиделся Лерг. — Ты его победила. Это его волосы и кровь. Теперь он не может причинить тебе вреда. А вот его жизнь в твоих руках. Понимаешь? Ты на него такую порчу навести можешь…
— Да не хочу я.
— И не наводи. Но пусть он знает. Обычно ставится обратная связка на волосы.
— То есть?
— Я поставлю на вас вечером. Если он решит причинить тебе вред, все вернется к нему. Хм-м…
Под таким углом я вопрос не рассматривала. А зря. Что, этот индюк смирится с поражением от соплюшки с первого курса?
Да никогда! Я бы жила и ждала удара в спину.
Зато сейчас — ноу проблемс. Сплошной покой.
От других меня это не убережет. Но… я еще научусь защищать себя!
Обещаю.
Я стану сильной.
Самой лучшей ведьмой курса!
Я буду учиться день и ночь! И никто никогда не посмеет сказать, что женщин на факультете боевой магии держат из милости! Я справлюсь!
И начну — с библиотеки…
В аудитории меня встретили криком «Ура-а!».
И я еще раз порадовалась.
Кажется, в этом мире у меня будет то, чего не было в мире техники.
Друзья. Коллеги. Братья по разуму.
Мало?
Безумно много.
И я в очередной раз вознесла благодарность небу за то, что поехала ночью в лес.
Глава 3
О НАЧЕРТАТЕЛЬНОЙ МАГОМЕТРИИ
— Ученица Ёлка, к доске!
Я послушно вылетела из-за стола и встала по стойке смирно, поедая преподавателя сияющими глазами.
— Расскажи мне, какие изменения будут наблюдаться в ауре проклятого человека.
Я кивнула. И вцепилась в мел.
— Значит так. Проклятия бывают нескольких видов. Обычные, стихийные, случайные, перенаправленные… в зависимости от этого изменяется и аура…
И принялась увлеченно пачкать доску мелом.
Элрос Ривенский слушал и кивал.
Уж что-что, а ауристику я знала на отлично. И сдала на высший балл! И теорию, и практику!
Со времени той самой дуэли прошло полгода. Или, как тут говорят, шесть кругов. И у нас состоялся промежуточный зачет. Совсем небольшой. Всего три предмета. Просто со второго семестра обещали добавить новые — и надо было проверить, как мы усвоили азы. Иначе дальше не двинешься.
Хотя семестром я это именовала только по привычке. Слова «каникулы» здесь не знали. Летний отпуск — и все. А год — учись, студент.
То есть Ученик Магов.
Ученица Ёлка…
— Садитесь, отлично, — бросил преподаватель. — Шалек…
Я послушно опустилась на свое место. С этого семестра у нас добавляется начертательная магометрия. И алхимия. Тоже важно. Интересно, какие преподаватели будут у нас там?
Хотя… какие бы ни были!
Магометрию я уже пыталась разбирать самостоятельно.
Со времени той дуэли многое изменилось. Я стала своей в библиотеке, заслужив от магистра Истрона прозвище Колючка. А что касается доверия — магистр даже оставлял меня несколько раз без присмотра среди своих бесценных книг.