Артур внимательно вгляделся в девушку, активизировав всю свою чувствительность. Её оговорка насчет бардов и хранителей… чтото было в этом. Чтото достойное того, чтобы запомнить и обдумать более тщательно. В своей голове, Артур занес эту оговорку в список подлежащих обязательному прояснению вещей, в котором уже находилось немало фактов. Круглые, человеческие уши князя Туата де Данаан, оговорка насчет его «жизней», странные способности пробудившиеся в самом Артуре…
Бард вздохнул. Как бы ему хотелось просто жить. Жить, ходить на нормальную работу, не контактируя с различными фейри, и не разгадывая их утомительные загадки… Но увы, это было невозможно.
– Что делать? – Артур пожал плечами, отвечая на вопрос Дини Ши, и уже в который раз делая вид, что не заметил её оговорки. Чточто, а вот к дипломатической деятельности Лина явно не имела никакого таланта, невзирая на количество прожитых ею лет.
– Я скажу главное – что мы НЕ будем делать. Мы не будем сражаться. Потому что основным оружием, и основной жертвой в такой схватке будут люди. А я не хочу быть причиной гибели столь большого числа моих соплеменников. Я вообще не хочу быть причиной гибели разумных созданий – неважно кого, хоть людей, хоть фейри.
– И что же ты тогда будешь делать? – С заметным скептицизмом поинтересовалась Лина. – Запрешься гденибудь в глухом уголке, пока Хранящая Камни не переустроит твой мир по своему вкусу? Или даже уйдешь в Феерию? Если решишься действовать именно так, то можешь быть уверен в покровительстве и помощи Данаана лично, и всего нашего рода в целом.
– Как представитель Туата де Данаан, могу обещать полную безопасность, любую возможную помощь со стороны клана, обеспечение всех потребностей и исполнение любых желаний которые по силам клану, если ты решишься уйти под его покровительство. – Расписывая многочисленные «плюшки и печеньки», которые светили Артуру в том случае, если последний Бард решит покинуть Землю и перейти на службу к роду Данаана, Лаурелин оживилась. Она оживленно размахивала руками, материализуя различные иллюзии, долженствующие продемонстрировать «безработному» барду все прелести жизни под крылом клана. Вот только глаза…
В глазах воительницы стояла жалость. Жалость к Артуру, сожаление по чемуто не сбывшемуся, и легкое, почти не заметное и неощутимое презрение. Презрение честного служаки к человеку, который собирается предать свою родину. Пусть даже и ополчившуюся против него.
– Нет. – Вздохнул Артур, помахиванием ладони разгоняя иллюзию небольшого замка на склоне величественных гор, во дворе которого он играл на гитаре целому гарему величавых красавиц из самых разных, но неизменно прелестных представительниц фейрийских родов. – Знаешь, я как – нибудь так обойдусь… И без красавиц, особенно таких, – он осторожно ткнул пальцем, в одну из все еще видневшихся миниатюрных, и практически обнаженных женских фигурок. – Корриганы, они конечно красивы, спору нет, – ухмыльнулся бард, – однако корриган в гареме? Я, конечно, может быть и самоубийца, но на свете есть немало куда более простых и безболезненных способов покончить с жизнью.
– Да, и позволь заметить, вербовщик из тебя… не очень. – Добавил он, сделав небольшую паузу.
– Я знаю. – Улыбнулась Дини Ши. – Не мой профиль. Но попробовать была обязана. Но все же, что будем делать? У тебя есть план?
– План? – Артур демонстративно задумался. – Вообщето, в стандартную комплектацию аптечки барда данный препарат не входит. Но, если очень надо, то, думаю, достать его будет не сложно… А если ты имела в виду, наши дальнейшие действия, а не способ расслабиться, то тут все просто. Я намерен жить. И делать свою работу. А остальное, будет видно. В конце концов, у меня есть отличный телохранитель, – он весело подмигнул опешившей от такого заявления Дини Ши.
– Но все же? – Лаурелин никак не могла успокоиться.
– Все просто, Лина. – Артур вздохнул. – Есть старое правило, – если не знаешь, что делать, делай то, что умеешь. Хоть чтонибудь. Я – не политик, не воин, вообще не боец. Я – бард. Я не умею строить интриги, сражаться за власть и подчинять толпу своей воле. Все, что я умею, это защищать людей и помогать попавшим в беду. Это я делал раньше, и именно этим и планирую заниматься в дальнейшем. А что до этой СвятойХранительницы, и «крестоносцев» под её началом… Их нападки меня не волнуют. У меня есть ты. А если не справишься, то что ж… Я никогда и не планировал жить вечно.
– Я не справлюсь? – Дини Ши аж приподнялась от возмущения.
– Ну вот, я же говорю. У меня нет никаких причин для волнения. – Улыбнулся Артур. – Так что буду жить, как жил раньше, и смотреть по сторонам, – вдруг да замечу когонибудь, кто годится на роль мага?
– А если не заметишь? – Лаурелин все также напряженно смотрела на барда.
– Тогда придется самому становиться магом. – Бард снова улыбнулся, и тихонечко свистнул, вкладывая в звук Силу… Силу, в смеси с той странной субстанцией, что он обнаружил в своем сознании. И бронзовая дверная ручка, на которую смотрел в это время бард, на мгновенье вспыхнув ярким и яростным пламенем, рассыпалась тонким пеплом.
– Вот так… – Вздохнул Артур. – Вот так… – Он задумчиво почесал затылок, поворачиваясь к замершей от удивления Лине. – Глаза Дини Ши округлились, занимая практически половину лица, и сама девушка в этот момент просто до невероятности походила на какуюто из персонажей японской аниме. – Теперь осталось только понять, что это такое, и что оно может, кроме сжигания металлических предметов, – вздохнул парень.
Глава шестая
Ранним утром, когда темная октябрьская ночь еще и не думала сдавать позиции позднему рассвету, в город Екатеринбург въехала странная пара. Очень странная.
Право слово, в конце первой четверти двадцать первого века было не так уж много людей, не только на полном серьезе использующих лошадей в качестве средства передвижения на дальние расстояния, но и въезжающих на них в крупный город. Да и внешний вид… Если сидящий на невысокой, белоснежнобелой кельпи[8], призванной для барда Дини Ши, Артур еще хоть както корреллировал с современностью, то вот вид Лины, категорично отказавшейся не то что снять, но хотя бы както замаскировать свои доспехи, был совершенно фантасмагоричен.
Впрочем, до внешнего вида пары всадников, едущих по проспекту Космонавтов никому не было особого дела. У жителей имелись проблемы посерьезней.
– Как так? – Артур озабоченно вертел головой, осматривая родные и давно знакомые места и печально вздыхая при виде открывающегося ему зрелища.
– Как такое вообще могли допустить?! Почему?!! – В который раз возопил он, разглядывая «обновлённый» городской пейзаж.
Грязная, замусоренная дорога, совсем недавно являющаяся одной из главных транспортных артерий города. По обочинам то тут, то там, попадались разбитые, искореженные и сожженные автомобили. Немногие уцелевшие фонари не справлялись со своими обязанностями, и казалось, только сгущали тьму, становившуюся почти осязаемым покровом, зависшим над редкими световыми пятнами. Это зрелище так отличалось от привычного ему вида сверкающего огнями, полного движения и жизни в любое время дня и ночи проспекта, навевая мрачные воспоминания о уже пережитом. О Смутных годах. Времени хаоса и безвластия, когда погибли его родные. Артур отвел глаза от очередной разбитой машины, и на мгновение замер.
Звон разбитого стекла. Крик. Полный боли и ужаса крик, доносящийся из окна дома рядом с которым они проезжали. И тень, скользнувшая в сторону. Длинная, вытянутая, изломанная тень, смутно видимая в свете дальнего, еще горящего фонаря, тень, которую никто не отбрасывал!
Артур просто не успел среагировать. Взметнулся в длинном, какомто кошачьем, совершенно не лошадином прыжке Мунин, сверкнул выхваченный Лаурелин меч, а в следующее мгновение на его клинке уже визжал, извиваясь и тая какойто сгусток отвратительной темноты.
– Тьфу! – Дини Ши сплюнула от отвращения, и, встряхнув свое оружие вложила меч в ножны. – Найтмар, – пояснила она озадаченно глядящему на неё барду.