Агно стоял молча, ничего не понимая. Интриги между Домами были для него незнакомой темой, однако смутное осознание сложившейся ситуации забрезжило где-то на краю сознания. Мазадорг ничего не терял от принятия в свои ряды Сахиба. Что ни говори, тот был отличным воином: статус мастера никогда не являлся пустым звуком. Какой из Домов отказался бы принять к себе Покинутого такого уровня?
— А как вы знаете, — продолжил Сальвос, — дуэли между представителями разных Домов запрещены и чреваты наказанием. Мы все из одного Ордена, и потому обязаны в первую очередь думать о его процветании. — Голос Сальвоса стал откровенно издевательским. — Так что вам, брат Осирис, придётся забыть о личной мести.
Осирис поморщился. Он понимал, что теперь любая его угроза покажется смешной, и предпочёл промолчать.
— Сахиб Ишеямус, — торжественным голосом произнёс Кицум, — прошу тебя покинуть Комнату Смеха, ибо Зерат Ахарис, глава Дома Шандикор, отторгает тебя из Совета Четырёх Домов.
Сахиб злобно осмотрел зал, кинул недобрый взгляд в сторону Агно и понял, что проиграл. Какое-то время мастер ещё надеялся, что Сальвос, новый глава Сахиба, введёт его в Совет, заменив им одного из своих мастеров. Но владыка Мазадорга не собирался этого делать, и Сахибу пришлось подчиниться приказу магистра. Предатель с каменным лицом вышел из комнаты. С этого дня он всей душой возненавидел Зерата, Осириса, но куда больше — мастера Агно. Именно его винил Сахиб в своём позорном изгнании из Совета.
— Агно Серканис, — Кицум доброжелательно улыбнулся, — займи своё место за столом. Отныне ты полноправный член Совета Четырёх Домов.
Агно кивнул и сел в освободившееся кресло, по правую руку от Осириса. Коринфий похлопал его по плечу, поздравляя с повышением. Кицум окинул обоих неодобрительным взглядом и объявил:
— Сейчас проведём голосование за присуждение права Второй Руки. Сегодня это главный вопрос, который нам предстоит решить. Прошу всех высказываться. Сначала Дом Мазадорг.
Лорд Сальвос кивнул и, окинув взглядом своих домочадцев, процедил:
— Мазадорг.
Вслед за ним проголосовали остальные члены Дома.
— Мазадорг.
— Мазадорг…
Все пять голосов были отданы за Мазадорг. Осирис ухмыльнулся. Он и не сомневался, что будет так. Разве могли члены Мазадорга проголосовать иначе.
Политика голосования строилась таким образом, что в Совете фактически всё решали магикорцы. Именно от них зависело то или иное решение. Магистры могли поддержать какой-либо из Домов, отдав им свои четыре голоса. Таким образом, в сумме получалось девять голосов, чего обычно хватало для претворения указа в жизнь. Правда, если два оставшихся Дома объединяли свои голоса, то они могли успешно конкурировать с группой власти. Впрочем, такое событие случалось крайне редко, ибо даже мастера одного Дома в своих внутренних делах редко приходили к обоюдному согласию. Именно поэтому лорд Сальвос позволил себе улыбнуться. Последние несколько лет Магикор постоянно поддерживал Мазадорг, обеспечивая тому большинство голосов в Совете. Осирис уголком глаза увидел усмешку Сальвоса и улыбнулся ему в ответ. Тот, наверное, ещё и не догадывается о временном союзе Шандикора и Вентар. Тот факт, что Сальвос склонил Сахиба к предательству, — всего лишь перестраховка. Или попытка ударить по самолюбию Зерата.
— Голосует Шандикор, — объявил магистр Кицум.
Безликий кивнул и озвучил решение с легкой скукой в голосе:
— Шандикор.
Вслед за ним высказал своё решение Осирис:
— Шандикор.
Мнения Агно, Коринфия и Торуса не отличались от уже высказанных. Говоря единственное слово «Шандикор», Агно не мог избавиться от ощущения, что присутствует на каком-то дурацком спектакле. Как же определится победитель, если все проголосуют за себя? Новоявленный мастер ещё не сильно разбирался в закулисной игре Домов.
Когда очередь дошла до Вентар, лорд Сальвос почувствовал лёгкое смятение. Диртанис, глядя на Зерата, также поддержал Дом Шандикор. Затем мастера Вентар дружно присоединились к решению своего главы. Только теперь Сальвос понял, что его провели как ребёнка. И весьма обидным образом. Голоса Магикора уже ничего не значили. Девять к десяти — победа Шандикора стала очевидной.
— Когда это вы успели сговориться? — угрюмо пробурчал он.
Глава Мазадорга был так растерян, что не смог скрыть досаду в голосе. Осирис почувствовал себя на вершине блаженства. Для мастера было величайшей радостью прищемить надменному Сальвосу его крысиный хвост.
— Интересно, Диртанис, что пообещал тебе Зерат за ваши голоса?
Глава Вентар пожал плечами, посчитав бессмысленным отвечать на этот вопрос.
Магистру Кицуму ничего не оставалось кроме, как утвердить решение, принятое голосованием:
— Завтра на церемонии Распределения право Второй Руки будет принадлежать Дому Шандикор. Надеюсь, Зерат, ты оставишь и другим Домам парочку достойных учеников.
— Кицум! Ты же знаешь, у воинов не всё так просто, как у вас, чародеев. Мы не улавливаем эманации тау, которая исходит от ребёнка. А то, насколько сильным он окажется воином, зависит лишь от его учителей.
— Ну-ну, — скривился Сальвос. — Не завирайся, Зерат. Всем очевидно, что ты хочешь набрать лучших из выводка этого года. В противном случае, зачем ты затеял всю эту мышиную возню с проведением Агно в Совет? И зачем тебе понадобились голоса Вентар?
Зерат не ответил, и Сальвос продолжил:
— Кроме того, разве ты не считаешь, что некоторые с самого рождения могут быть наделены талантом, или способностями, отличающими их от прочих людей? А как же Губитель?
Осирис вздрогнул, словно от удара хлыста. В какой-то момент он подумал, что их заговор раскрыт. Если это действительно так, то от них отвернутся даже собственные домочадцы. Но Зерат отреагировал на заявление Сальвоса на удивление спокойно.
— Не говори глупостей, Ураниус, — мягко, словно успокаивая расшалившегося ученика, сказал он. — Так можно договориться до чего угодно. О чём потом будешь сожалеть.
— А что? — взвился глава Мазадорга. — Попробую развить эту тему. Допустим, что Губитель однажды всё-таки попадёт в наш Орден, как предсказывали великие Оракулы — безумная Ханга и Тёмный Менестрель. Я представляю себе, что это будет за ребёнок: сильный, смелый, наделённый высшей силой. Неужели ты отказался бы от возможности принять такого в свой Дом? Неужели ты позволил бы убить его вместо того, чтобы дать новое имя и постараться скрыть от всех истинную природу мальчика?
Голос Сальвоса набрал полную силу, он буквально затопил Комнату Смеха, отражаясь от золотых масок, подобно эху. Ледяное бесстрастие Безликого необычайно диссонировало с кипучим возбуждением Сальвоса, предвещая грозу. Магистры тревожно заёрзали на своих местах.
— Конечно, отказался бы. Тринадцатая поправка, если ты не забыл, всё ещё в силе, и никто её не отменял.
— Не смеши меня, Зерат. Я никогда не поверю, что тебя остановит какой-то там Устав. Ведь ты готов на всё, чтобы потешить свои самолюбие и тщеславие.
— Ты так думаешь? — явно издеваясь, спросил глава Шандикора. — Тогда отринь свои сомнения, брат мой. Есть две причины, которые не позволят мне пойти против Устава. Во-первых, никто из нас не знает, когда и где суждено родиться Губителю. Так называемое «логово Тьмы» не обязательно наш Орден. Во-вторых, Дом Шандикор всегда был сильнее Мазадорга. Мне не нужен Губитель, чтобы возвышаться над тобой. И вообще, я не понимаю, в чём конкретно ты меня подозреваешь. В том, что я решил с помощью мифического Губителя, которого придумала некая безумная старуха, произвести в Ордене переворот? Поставить Шандикор над остальными Домами? Но это же глупо. Система, закреплённая Уставом, наиболее устойчива. Именно она позволяет нам выжить в этом мире людей, эльфов, дварфов и прочей живности. Я не настолько тщеславен, чтобы погубить наш Орден.