— Ну что, собаки, — прорычал Артур, внезапно почувствовав кровожадный азарт, — подходите. Отбейте человека, если сможете.
Ученики испуганно попятились. От напряжённой фигуры Смилодона веяло необыкновенной мощью и силой. Подойти к нему казалось самоубийством.
— Эй, что это здесь происходит? — грозный крик разорвал напряжённую тишину, и ученики с облегчением вздохнули, узнав голос учителя Тарчета.
— Учитель, — закричал Саймон, — смотрите, что Смилодон сделал с Келнозом. Он теперь несколько часов проваляется без сознания.
— Распри между учениками — дело самих учеников, — флегматично заметил Тарчет.
— Но Смилодон защищает это человеческое отродье!
— Вот как, — удивился учитель и только сейчас увидел, что Паг прячется за спиной ученика.
Артур попытался объяснить сложившуюся ситуацию:
— Они хотели избить этого беднягу…
— Беднягу? — изумился Тарчет, а затем расхохотался, да так, что на глаза навернулись слёзы, а нос раскраснелся от прилива крови. — Это раб, низшее существо, расходный материал. Называй, как угодно, но только не беднягой. Он должен был послужить вам в качестве демонстрации слабости людского рода по сравнению с нами, воинами Токра. Твои сокурсники, Смилодон, заслужили эту потеху за год напряжённой учёбы, а ты украл её у них.
— Но?… — Артур открыл рот, собираясь возразить.
— Никаких НО, — рявкнул Тарчет. — Что ж, своё предназначение этот человек выполнил. Вы убедились в ничтожности людишек. Теперь же я заберу мальчишку, чтобы отвести его в бараки для фераши. Благодарите Смилодона за упущенное развлечение.
Тарчет схватил Пага за шею, приподнял его над полом, пару раз хорошенько встряхнул, а затем унёс из казарм. Артур стоял обессиленный и удручённый. Перед глазами застыла картина: ребёнок, вырывающийся из рук учителя. Сердце больно заныло.
— Мы припомним тебе это, Смилодон, — прошипел Саймон, сверкая глазами.
— Всегда к вашим услугам, — устало кивнул Артур, и направился к своей кровати, чтобы немного вздремнуть. Схватка оказалась утомительной.
Он не боялся, что во время сна его попробуют убить. Устав Ордена был весьма жесток по отношению к Покинутым, применяющим «грязные методы» против своих же собратьев. К таковым относилось и убийство спящего.
***
— Тебе не надо было вмешиваться, Артур, — сказал Агно, когда воспитанник пришёл к нему на очередное занятие. — Теперь слухи вышли за пределы Шандикора, и о твоём поступке болтают в каждом Доме Кион-Тократ.
— Но ведь они убили бы Пага. Я слишком хорошо знаю Келноза и его шайку, — возразил Смилодон, опустив голову.
— Может быть, — согласился наставник, — но, кто знает, возможно это было бы лучшим концом для этого паренька.
— Наставник, что ты говоришь? — ужаснулся Артур. — Ты же ненавидишь любую несправедливость. Я знаю это.
— Уверяю тебя, Артур, я не изменился, — печально улыбнулся воин. — Только, к сожалению, Паг не просто раб. Ты же должен понимать, Артур, рабами становятся сильные мужчины и женщины, чтобы они могли выполнять тяжёлую работу. Кому нужен слабый ребёнок?
Артур задумался. Он и раньше недоумевал, каким образом Паг оказался среди фераши. Десятки, и даже сотни, рабов сновали по замку Ордена, но среди них не было ни одного ребёнка.
— Что ты хочешь сказать, наставник? Этот мальчик не был рабом?
— Не был, — кивнул мастер, пристально глядя на воспитанника.
— И кто же он тогда? — с замиранием сердца спросил ученик.
— Увы, я не могу ответить на этот вопрос, по крайней мере, сейчас.
Артур перестал что-либо понимать.
— Почему?
— Всему своё время, — покачал головой Агно. — Когда ты узнаешь ответ, ты поймёшь и нечто другое. А именно, что это значит — быть Токра.
Артур окончательно запутался.
— А что значит быть Токра? — тихо спросил он, понимая, что наставник не ответит.
***
С того злосчастного дня, когда Смилодон нанёс царапину на лицо Келноза и отбил человеческого мальчишку у своих сокурсников, отношения между ними серьёзно обострились. Келноз при каждом случае оскорблял Смилодона, обзывая его мягкотелым выскочкой и тому подобными обидными прозвищами. Дружки Граникуса следовали примеру своего вожака. Однако никто из них так и не решился больше напасть на Артура, мастерство которого росло день ото дня. Дик Азарус со временем влился в компанию Келноза и теперь вместе с новыми друзьями насмехался над Смилодоном. Артур в свою очередь старался не обращать внимания на злобствующих учеников. Ему было больно, но он запирал свою боль в самом тёмном уголке души, и целиком посвящал себя изучению новых фехтовальных приёмов.
Чародей Френэ по-прежнему преподавал «монстрологию», порой выходя за рамки учебного курса. Как-то раз он вошёл в класс и с порога объявил:
— Сегодня мы поговорим о главных религиозных культах Саул Тай.
Не дождавшись от учеников реакции, маг раздражённо прихлопнул комара у себя на руке и приступил к уроку.
— Значит так, в настоящее время большинство религиозных культов принадлежит к двум большим группам, которые сформировались непосредственно в Смутные Времена Гарата. Первая группа поклоняется Элинаде, а вторая соответственно Терфиаде. Имеется также ряд других религий, которые мы будем называть «искусственными». Дело в том, что порой среди смертных появляются личности с больным воображением. Они изобретают себе идолов, поклоняются им, а иногда даже им удаётся заразить своими нелепостями и остальных. В результате мы можем наблюдать то же, что и на Ламутских Островах. Там проживают чёрные аборигены, по слухам падкие на человеческое мясо. Так вот, за какие-то жалкие двести лет на этих островах пышно расцвели нелепые учения и верования в Многорукого Жантулку. Этот божок каждый год требует от аборигенов так называемый Дар Милости — десять самых красивых девственниц от каждого племени. Я же подозреваю, что девицы на самом деле идут на потеху верховным жрецам Жантулку, которые распространяют подобные легенды, дабы упрочить свою собственную власть.
Но как бы там ни было, эти верования не оказали большого влияния на ход мировой истории, и поэтому нам они не интересны. Другое дело, религия Всесильных. Она сменила Культ Гармонии и Триединства, который был когда-то установлен Титанами, и теперь распространилась по всему миру. И хотя Сферы Защиты весьма снизили влияние богов на мир смертных, тем ни менее им по-прежнему поклоняются, столько же рьяно, как и прежде, двенадцать тысяч лет назад. И это не случайно. Однако обо всём по порядку.
— Человеческая история, — продолжил Френэ, — не имеет сохранившихся исторических книг и свитков, повествующих о событиях Доимператорской Эпохи. Возможно, у эльфов и дварфов сохранились такие источники, но они не спешат делиться ими с людьми. И всё же мы, маги Токра, кое-что знаем о тех временах. До Всесильных Богов миром правили Титаны, или, как их теперь называют, Древние. Мы не знаем насколько они были могущественны, к чему стремились и чего желали. Известно одно, они тоже не были первыми. Ибо род светлых эльфов существовал в Саул Тай и до них. Эльфийская перводержава Ахерон, ныне покоящаяся на дне мирового океана, возникла примерно пятьдесят тысяч лет назад и долгое время была единственным средоточием разума и цивилизации в нашем мире. Потом пришли Древние и сотворили дварагов, приблизительно сорок пять тысяч лет назад. Человеческая же раса была создана Древними еще через десять тысячелетий. Так что эльфы действительно имеют право кичится своим первородством.