- П-предводитель?
Я ожидал, что родичи и союзники обрадуются моему возвращению, но не до такой же степени!
- Да что с тобой, Сгибающий-меч?
- Прости, Младший князь, но я только что проводил его к ду серке.
- Кого - его?
- Тебя, - обречённо ответил Ниэтэль.
Отличная работа, Гил! А я-то сомневался!
- Не может быть, - я сурово сдвинул брови. - Проводи-ка меня туда же!
- Куда, Предводитель?
- Ну, туда же, куда и его.
- Кого - его?
- Меня! - я не выдержал и рассмеялся. - Да очнись же наконец, Мастер Ниэтэль! Пошли-пошли, увидишь кое-что интересное.
Когда перед нами открылся портал, я сделал приглашающий жест рукой.
- Прошу!
Войдя, мы оказались в "мёртвой зоне", знать о которой узникам было неположено. Отсюда комната была как на ладони. Ду серке полулежал на кровати, Гил сидел в кресле рядом, положив ногу на ногу. Ну, это только казалось, что рядом, на самом деле расстояние было достаточным, чтобы среагировать на нападение. Я взглянул на Ниэтэля. Тот был потрясён, но в глазах уже светилось понимание.
- Гиллэстель, Младший князь Л"лиоренталь, - пояснил я. - Официальное представление состоится позже.
- Я понял, Младший князь. Благодарю. Я могу идти?
- Конечно, Мастер.
Тем временем ду серке усмехнулся и покачал головой.
- Ты не он, - сказал он Гилу.
- Глубокая мысль, - оценил тот. - Давно понял?
- Только что. Я бился с ним, я знаю. Ты двигаешься иначе.
А ведь Охотник прав - разница есть! Над этим стоит поработать.
- Желаешь убедиться? - усмехнулся Гил.
- Смеёшься? У нас с Домом Тиндомэ предпочитают не спорить: опасно для жизни.
- Верно, на смертника ты не похож, - сказал я, выходя из "мёртвой зоны". - У нас тоже не спорят с Л"лиоренталями. Может, поведаешь тогда, Отверженный, почему ты здесь?
Я взял второе кресло, поставил его рядом с креслом брата и устроился в нём так же, как он - положив ногу на ногу. Гил, взглянув на меня, поднял бровь, я пожал плечами в ответ. Брат улыбнулся: разумеется, он понял, кто направил меня сюда.
- Кстати, Охотник, - продолжил я, - если твоя история по-прежнему долгая, то я всё так же никуда не спешу.
Тёмный эльф усмехнулся.
- Вряд ли ты услышишь что-нибудь новое, феальдин. Род моих занятий тебе известен. Ваши Тёмные родичи из дома Тиндомэ заказали мне твою жизнь. Причина - ты стал слишком опасен для клана. Так это или нет - разбирайся сам. Я уже говорил и скажу снова: ничего личного.
Красиво уклонился от ответа!
- Я спрашивал не об этом, ду серке. Ты едва отбился от своих, причём так спешил, что уходил наугад - через портал со свободным вектором, а чтобы сохранить жизнь, предпочёл плен у врага, перед которым у тебя Долг смерти. Я хочу знать, почему.
- Я понял, чего ты хочешь, князь, но это не имеет отношения к делу.
- А вот это уже мне решать, Тёмный.
Ду серке сложил руки на груди и насмешливо посмотрел на нас. Ну и выдержка! Спокоен, даже весел, будто не ждут его изматывающие пытки-допросы и возможная смерть. И только в самой глубине рубиновых глаз я разглядел страх и отчаяние.
- Насколько я понимаю, выбора у меня нет, феальдины?
- Правильно понимаешь, - кивнул Гил.
- Хорошо. Тогда начнём с того, что я не Тёмный Охотник. Я уже пытался вам это сказать. Наши Охотники занимаются примерно тем же, чем вы. Их действия освящены Законом и Тёмным Советом и не выходят за границы Благословения Элутара. Принадлежать к касте элитных воинов - честь, которой я, увы, недостоин. Для таких, как я, существует только один путь - путь делота, или Отверженного.
Ду серке помолчал, с сомнением глядя на нас, и спросил:
- Вы хоть представляете себе, что такое Тёмный клан, Светлые?
- Просвети, - ответил Гил.
Тёмный эльф усмехнулся.
- В клане Фуиндост двенадцать Домов - больше, чем родов в любом из ваших кланов Духа. Во главе каждого из них стоит княгиня, владеющая Тьмой и имеющая ранг гватамари, Тёмной Матери. Внутренними и внешними делами Дома ведает её супруг - князь, носящий титул тир-серегона, Хранителя Крови, разведка и оборона - в зоне ответственности Оружейника Дома, сильнейшего Мастера меча и боевого мага Тьмы. Дети от официального брака - серехини, или Дочери Крови - и сыновья имеют княжеские титулы, но передаются они только по женской линии. Старшая из дочерей, серегама, и её дети наследуют и титулы, и власть в Доме. Тёмный дар в клане Фуиндост передаётся от матери к дочери, а такие, как мы с вами, имеют лишь совещательный голос в Совете.
Мы с Гилом посмотрели друг на друга. Когда-то отец сказал мне, что Культ Матери - ещё не самое плохое, что может случиться в жизни. Он оказался прав: быть Тёмным эльфом намного хуже. Однако всё это я уже и так знаю.
- Пока ничего нового, делот, - заметил я.
- Терпение, феальдин, я не закончил. Есть ещё кое-что, о чём у нас предпочитают не упоминать. Я говорю о гватахини, Дочерях Тьмы, рождённых главой клана вне брака. Они воспитываются в семье и служат Дому на нижних уровнях управления или как воины. Выбор невелик, тем более что вступать в официальный брак им запрещено. Ни титулов, ни прав на наследство гватахини не имеют, если, конечно, Тёмная Мать не решит иначе.
- Ближе к делу, - не выдержал Гил.
Ду серке усмехнулся.
- Уже перехожу. Детей, рождённых гватахини, как и прочих нежелательных потомков ду серке, большей частью, разумеется, мальчиков, ждёт путь делотов - Отверженных. Я уже говорил, что работа наших Охотников освящена Благословением Элутара и направляется Тёмным Советом. Ни один из эльфов в здравом уме не рискнёт Первородством, преступив Закон. Но иногда задача решается только одним способом, и он точно не понравится Элутару. Для таких случаев существуют делоты. Мы забираем жизни родичей, ничем не рискуя.
- Вот это уже интереснее, - заметил Гил. - Я так понял, он не Отступник, Дель?
- Нет.
- Но наша возможная Цель?
- Безусловно.
Я смотрел на улыбающегося ду серке и понимал, что не слышу его существования в Ментале. Странное ощущение. Тёмный эльф рассмеялся.
- Забавно, правда, феальдин?
Я пожал плечами.
- Игры с Запретной магией?
- Запретная она для вас, Светлый, а для нас всегда была просто магией Смерти.
- Как вы обошли Закон?
- Уже после Раскола наши гватамари создали ритуал Отвержения жизни, делающий Перворождённого невидимым для Взгляда Элутара. Когда приходит Первое Совершеннолетие, будущего делота лишают Имени и отправляют в Пустоту. Тут главное вовремя завершить ритуал, иначе Отверженый уйдёт слишком далеко по Дороге Смерти. Остановить и вернуть, но уже без Имени, удаётся только одного из трёх. Мне, как видите, повезло.
Тёмный эльф помолчал и добавил:
- Мы существуем между жизнью и смертью, феальдины, и никто не скажет, что ждёт нас в Посмертии.
Это верно - никто. Теперь я понимаю, почему он пришёл в ужас, увидев Пустоту в глазах Тары. Отверженные. Интересно, что думают об этом Старшие? По словам ду серке ритуал Отвержения был создан уже после Раскола. Однако если за мной, а до этого за отцом приходили не Охотники, то тайную войну против нас ведёт не Тёмный Совет. Но тогда кто же? Пожалуй, это вопрос к Линдориэлю.
- Ну и как тебе там, в Пустоте, делот? - спросил Гил. - Игра стоит свеч?
- Как видишь, - развёл руками ду серке.
- Вижу: не живой, не мёртвый, но по-прежнему смертный, - усмехнулся брат. - Насколько я понял, Тёмный, ты Высокого рода.
- О чём ты, князь? Мы же убийцы Перворождённых. Как говорится, избавь Элутар от такого родства! Нас отдают в закрытую Школу сразу после рождения, тайно, стараясь, чтобы ничто не указывало на Дом, из которого происходит будущий делот. Даже Имя дают уже в Школе - то самое, которого потом сами же и лишают.