- А как же..., - Тари не договорила, но я и так прекрасно понял.
- Они ни о чём не догадываются. Об этой истории в общих чертах знают Тин и Ролли, вероятно, кое-кто из Совета и, - я чуть помедлил, но всё же закончил, - моя бывшая жена. В обмен на своё молчание она хотела заполучить меня обратно, что вполне устраивало отца. Поэтому я и считаю, что у меня нет обязательств в Эльдамале.
Слушая, Тари машинально сжала мою руку, и я старался не двигаться, чтобы не спугнуть её.
- Ты хочешь найти мать мальчиков?
Я взглянул в тревожные синие глаза и честно ответил:
- Нет.
- Но почему?
И что я должен был сказать? Что уже нашёл её? Ещё не время для подобных откровений. Возможно, потом, после Зарти. Поэтому вместо ответа я крепко сжал её прохладные пальцы. С порога донеслось нерешительное покашливание. Мы обернулись.
- Я не мог постучать - здесь нет двери, - смущённо пояснил Тинтаэль.
- Головой об стенку, Тин, - посоветовал я.
- И тебе того же, командир, - тут же отшутился он.
То, что друг за словом в карман не полезет, я знал ещё по Академии. Тари рассмеялась, осторожно высвободив руку. Похоже, дафар не испытывал сомнений по поводу экспедиции в Око Света. Для него это была просто очередная работа.
- Я нашёл наверху кое-что интересное, - продолжил Тин. - Не желаешь взглянуть?
Я поднялся, едва сдерживая улыбку: ну как мальчишка! За подобными предложениями моих сыновей всегда скрывался личный интерес.
- Чего ты хочешь, Тин?
- Слушай, ты бы хоть для виду заинтересовался, - разочарованно сказал он.
- Насколько я понимаю, ФиДель, твой друг хочет предложить тебе Танец, - сказала Тари.
Тин уставился на неё своими зелёными глазищами:
- Откуда ты знаешь?
Тари рассмеялась и указала вверх:
- А там место такое - располагающее. Это мне недавно Гил с Ратиславом объяснили.
Тинтаэль честно признался, зачем вытащил меня на широкий балкон. Как-то в Оке Памяти я сыграл за него против ду серке. Тогда я уложил врага в одно касание, в то время как он был тяжело ранен Тёмным Охотником. Я обещал дафару научить его этому приёму, как только он полностью восстановится.
- Ты говорил, что покажешь, когда я прибавлю в скорости, - напомнил Тин.
Я с интересом рассматривал друга: тот едва не пританцовывал от нетерпения. Дафар полностью оправился от ранения и прилично прибавил в скорости, а его техника всегда была безупречной. Тари поднялась к нам и присела на верхнюю ступеньку лестницы. Тин сделал вид, что не заметил. Если б я его не знал, решил бы, что так оно и есть. На самом деле теперь мальчишка изо всех сил будет изображать героя. У меня же возникло ощущение, что всё это уже происходило с нами, только на месте Тина был кто-то другой. Ну что ж.... Я освободил меч, Тинтаэль выхватил свой.
- Бой хорошо помнишь? - спросил я, салютуя.
- Спрашиваешь, - улыбнулся он, занимая позицию.
Для меня вариант ответа ду серке тогда, как и теперь, лежал на поверхности. К моменту столкновения с Тином Тёмный Охотник мог действовать только левой, и его выпад хорошо вписывался в отработанные схемы. Я отбил его атаку сильным рубящим сверху - не самый лучший, но из моей позиции единственно возможный ответ. Удержав меч одной рукой, что само по себе удивительно, ду серке, выравнивая клинок, потерял скорость, а значит, уже не смог завершить манёвр уклонения. Мой сир'рис легко вошёл между рёбер, достав сердце. Правда, происходило всё это в реальности Ока Памяти, уже после боя. А в действительности я чуть не потерял друга и едва не упустил врага.
- Как говорит Наставник Эк'Келль, удар слева - тот же удар справа, только слева, - напомнил я, начав движение по кругу.
- А Наставник Лиэ'Лэс уверен, что мысли должны опережать действия, - ответил Тин, сокращая дистанцию.
- Надеюсь, ты усвоил урок Наставника, - серьёзно заметил я.
Разумеется, Тин был готов к поединку. Представляю, сколько времени он провёл у хенэльдегона, изучая приёмы ду серке.
- Хочешь сыграть за Охотника?
- За себя, - качнул головой Тин.
- Как скажешь, - согласился я, перехватывая меч левой.
Стремительный выпад моего клинка, сильный рубящий Тина - всё как тогда, только на этот раз я играю роль плохого парня. Мне, как и ему, удаётся удержать меч ценой потери манёвра, и сир'рис дафара вполне закономерно летит мне в лицо. Что ж, отвести удар контрударом всегда действеннее, чем парировать и бить снова.
- Неплохо, - похвалил я, заметив, как пальцы Тари от волнения стиснули ворот рубашки. - Усложним задачу.
Я использовал хват двумя руками, хотя по-прежнему атаковал слева. Тин заслонился плоскостью меча - лучший переход от защиты к сильному удару. Дафар всё сделал правильно, не учел лишь одного - я задействовал обе руки, поэтому успел закончить манёвр уклонения, и теперь уже мой сир'рис застыл у груди Тина. Друг выглядел растерянным и немного обиженным. Я опустил меч.
- Удивлён? Напрасно. В первом столкновении ты заставил противника выравнивать меч и выиграл время. Во втором этого не произошло: противник удержал оружие. Значит, нужно было найти другой способ ускориться.
Я подошёл и встал рядом.
- Смотри сюда. Используя плоскость, выравнивай запястье и лезвие меча. Вот, видишь? Ответный удар получается более быстрым и спокойным, и ты не теряешь времени на поворот руки. Только таким образом блокирующее движение переводится в более действенный контрудар. "Мысли должны опережать действия". Помнишь?
Тин кивнул и почему-то виновато посмотрел на Тари. Я тоже взглянул на неё. Она выглядела слегка растерянной. Неужели ей тоже показалось, что всё это уже было когда-то?
Своим рассказом о том, что произошло дома, Тин подбросил мне новую пищу для размышлений. Я прохаживался по кабинету - так легче думалось. Правда, нормально просчитать ситуацию всё равно не получалось: мысли то и дело сбивались на Гила и сыновей. На Тари я вообще старался не смотреть, иначе просто терял связь с реальностью. То, что дело Гила близится к завершению, первой почувствовала именно она. Тари дремала на диване, свернувшись под пледом, и вдруг подняла голову. Тин, сидевший у неё в ногах, отложил книгу. Удивительно, как быстро Младший князь Хит'Таль сменил своё отношение к "этой атани", перейдя от недоверчивого удивления к искренней симпатии. Вероятно, ему просто не хватало сестры.
Послышались тяжёлые шаги на лестнице: к нам поднимались хозяева. Тари отбросила плед и села, Тин подошёл ко мне. Сначала появился Дигрим, за ним Дангор. Их бородатые лица были торжественно непроницаемы. Гил вошёл последним. В руках он держал длинный предмет, завёрнутый в тёмную плотную ткань. Сказать, что он выглядел уставшим - значило ничего не сказать. Брат встретил мой встревоженный взгляд и через силу улыбнулся. Он поискал глазами Тари и, подойдя, положил свёрток на низкий столик перед ней. Тари развернула ткань. Это был, пожалуй, самый удивительный меч, который я когда-нибудь видел. Он в точности повторял мой сир'рис, и в то же время был полной его противоположностью: белоснежная резная рукоять и сверкающее белизной зеркало клинка. А отсутствие традиционных украшений - это уже наше, фамильное. Тари восхищённо ахнула, Тин тихонько присвистнул, а гномы аж зажмурились от удовольствия. Но представление ещё не закончилось. Воздух вокруг меча слегка сгустился, "поплыл", и перед нашими изумлёнными взглядами снова возник Ристадаль - легендарный меч Архимага. Элутар, да это же не лок'рис, это сир'рис - наш боевой трансформ, только с белым клинком! Я не смог сдержать изумлённого восклицания. Гил взглянул на меня и сложил руки на груди: его глаза горели торжеством. Ну не может мой братец без позы!