- Мои предположения подтвердились, когда я увидел гостя. Прости, имя назвать не могу - связан Словом. Он передал мне ребёнка, для которого следовало найти приёмную семью в Андареле. Условие было одно: ничто не должно указывать на связь младенца с Эльдамалем, остальное - на моё усмотрение. Я выбрал Иллитэля Синтарэна, потому что был в нём уверен. Это всё.
- Всё? Хочешь сказать, ты не задал гостю ни одного вопроса?
Правитель удивлённо поднял бровь.
- Мы не задаём вопросов, Мастер Синтарэн. Не знал?
Да знал, конечно, но не собирался следовать правилам.
- А как же моя Древняя кровь? Разве она не указала бы на Эльдамаль?
ГаэрЛин"н опустился в кресло напротив.
- Видишь ли, Гиллэстель, Древняя кровь чувствительна к окружению, воспитанию, традициям, иначе она может проявиться позже обычного. Насколько я понял, в твоём случае важно было выиграть время. Но это всего лишь моё предположение.
- Древняя кровь. Знать бы ещё, что это такое, - усмехнулся я.
- Что такое? - усмехнулся Правитель в ответ. - Тебе никогда не приходилось отвечать на незаданные вопросы, или, скажем, предугадывать ходы противника в поединке?
Разумеется, приходилось, но я как-то не задумывался над этим.
- Это и есть наша Древняя кровь, - продолжил ГаэрЛин"н, внимательно наблюдая за мной. - Или вот, к примеру: ты оставил лок"рис у охраны, но к"рис по-прежнему с тобой, за голенищем. Его не видно, ибо ты не хочешь, чтобы его заметили.
Я похолодел. Элутар, как я мог забыть! Правитель улыбнулся:
- Я к тому, что ни один представитель Древних кланов никогда не остаётся безоружным. И это тоже наша Древняя кровь. Тебе нужен хороший Наставник, Гиллэстель. Боюсь, в Андареле нам его не найти.
Я размышлял над тем, что услышал, ГаэрЛин"н молча наблюдал за мной.
- Правитель, несколько лэдов назад, перед моим исчезновением, у нас снова были гости?
- Ты догадлив, - усмехнулся он. - Правда, на этот раз гость задержался в Андареле.
- Кто это был? - я изо всех сил старался сохранить спокойствие.
Брови Правителя снова приподнялись.
- Откуда мне знать? Он не счёл нужным представиться.
Теперь пришёл мой черёд удивляться. ГаэрЛин"н не знает, для кого открывал Главный портал?!
- Разве не Правитель Андареля управляет Маяком?
- Маяком - да, - спокойно ответил ГаэрЛин"н. - Но внешний портал ориентируют по Маяку только при официальном визите. А тогда был снова задействован раэнтар.
- То есть, из другого мира в Андарель можно попасть без разрешения Совета?
- Не совсем так. Соглашения с Эльдамалем по-прежнему в силе, просто бывают исключения. И да, Мастер Синтарэн, я бы не советовал обсуждать это с владельцами подобных амулетов: плохо кончится.
Я пропустил предупреждение мимо ушей.
- И давно вы с Советом закрываете глаза на нарушения Договора?
ГаэрЛин"н рассмеялся.
- Мальчик, ты хоть понимаешь, что такое Андарель? Нам позволяют жить так, как мы хотим. Разве это не достаточная плата за мелкие услуги?
- Тогда, может, стоит кое-что подправить в Академии? Там учат совсем другому.
- А вот это уже лишнее, - Правитель сразу стал серьёзным.
- Не думаю. Я часто бываю за пределами Андареля и знаю, к чему приводит неверная оценка роли Перворождённых в этом мире. Последствия обычно печальны, Правитель ГаэрЛин"н.
Я протянул ему на ладони брошь в виде зелёного листа. Правитель покрутил её в пальцах, вздохнул и вернул мне.
- Ты же знаешь Закон: я не могу заставить всех Перворождённых жить в пределах наших границ. Ты хочешь, чтобы Совет запретил им защищать свои жизни?
- Андарель достаточно влиятелен, чтобы надавить сверху там, где права соплеменников особенно нарушаются.
- Вот и вынеси этот вопрос на следующий Совет, - усмехнувшись, предложил ГаэрЛин"н.
- Это уже без меня, Правитель. Я расскажу, что видел и слышал, а ты уж сам решай, что и куда выносить.
ГаэрЛин"н внимательно выслушал мой рассказ о событиях на западе Амандора и попросил сбросить впечатления о "наёмниках" на кристалл Памяти.
- Мориндейл ждёт помощи: у них не хватает магов, - напомнил я, - и сторожевых амулетов им не мешало бы подкинуть, особенно в Пограничье.
Правитель кивнул.
- Мне жаль, Гиллэстель, что я ничем не смог тебе помочь, - в его голосе звучало искреннее сожаление.