Пытлеваный вначале пытается представить положение дела в своем колхозе так, будто все обстоит как нельзя лучше. Но Паланевич, ничем не выдавая своего отношения к рассказанному Пытлеваным, заставляет его ответить на вопросы, которые все яснее раскрывают истинное положение дел.
В следующей сцене, когда Микола Верас, отвечая на вопрос Паланевича, подтверждает, что агротехника в «Новой ниве» была не на высоте, Паланевич говорит об ответственности коммуниста На производстве. Эти слова секретаря обкома звучат со всей убедительностью, ибо логически вытекают из анализа фактов.
Пытлеваный еще сохраняет полное присутствие духа. Правда, его несколько удивляет критическое выступление Морозовой. Но еще больше удивляет его вопрос об удойности его личной коровы. А когда Здоровеня прямо называет причины низкой удойности колхозных коров, Пытлеваный уже начинает волноваться.
С огромным вниманием слушает Паланевич колхозного бухгалтера. Задумался и Микола Верас. Слышит подтверждение своим собственным мыслям и Тумилович. Он убежденно говорит о самом главном, что его взволновало в «Новой ниве».
Кажется, Пытлеваный должен понять свою ошибку. Но он становится на неправильный путь и стремится доказать, что выступление Тумиловича вызвано личными мотивами.
Паланевич на протяжении всей этой картины ведет борьбу о Пытлеваным и за него самого, стараясь дать ему возможность понять, в чем суть его ошибок. Это заставляет Пытлеваного задуматься. Неторопливо, вдумчиво Паланевич вскрывает причины, которые привели Пытлеваного к порочной практике, и намечает выход. С напряженным вниманием слушают секретаря обкома все присутствующие. Тяжело Пытлеваному, но у него начинают открываться глаза. Рад Здоровеня — он оказался прав. Глубоко переживает Микола Верас — ведь у него на душе камень. Он знает, что его неправильно представили к награде. Окончательно убеждается в своей правоте Тумилович.
Слова секретаря обкома всколыхнули всю душу Пытлеваного, Он находит в себе силы честно и прямо признать свои ошибки. Его обещание выправить положение в колхозе звучит теперь искренне и правдиво, и ему верят все: такова сила большевистской критики и самокритики.
Тяжело признаться Миколе в своем проступке. Но разве можно скрывать что-нибудь перед партией? И вот, глядя прямо в глаза, глубоко переживая свою вину, он рассказывает о том, что его уже давно мучает.
Большую школу партийного воспитания прошли на этом сове щании все его участники. На всю жизнь запомнит каждый из них, как партия заботливо растит все передовое, как сурово осуждает все старое, отживающее, тормозящее движение вперед.
Следующая, четвертая, картина этого акта, происходящая в столовой областного центра, вводит нас в атмосферу ожидания Настей и Павлиной результатов совещания в обкоме. Радостна принимают они весть о победе их точки зрения. Сцена прерывается появлением шофера Романа. Ничего не подозревая о случившемся, он бахвалится успехами своего колхоза и своего председателя. Но колхозницы «Светлого пути» рассказывают ему об истинном положении вещей, и Роман, обескураженный, отказывается от заказанных ста граммов. Девушки задорно смеются над ним. Вошедший Микола принимает этот смех на свой счет и садится в стороне. Горько на душе и у Пытлеваного. Однако он сознает свою вину. Еще не зная, какие пути он найдет для того, чтобы выправить положение, он с верой в будущее говорит: «Посмотрим еще, угонятся ли за нами эти передовые».
Добрее сердце Павлины подсказывает ей, что молодым надо дать возможность объясниться, и она вместе с Лидой уходит.
Угрюмо и настороженно следит за Настей Микола. А ее смешит это. Она-то ведь знает, что самое труднее осталось позади, что теперь ее Микола находится уже на верном пути. Ее простой, дружеский тон, ее искреннее участие побеждают Миколу, и он раскрывает ей свою душу. Вся сцена идет так, что мы ощущаем мечты молодых людей о будущей жизни, которую они пройдут рука об руку.
Четвертый акт. Торжественно, радостно и весело празднуют свадьбу молодых колхозники, чья дружба окрепла в испытаниях. Мягко, лирично звучит старинная свадебная песня. С увлечением исполняет Пытлеваный рель свата. Перевязанный по старой традиции вышитым полотенцем, он, как полагается по старинному обычаю, наделяет гостей свадебным караваем.