— Она хорошо берет соску?
— Да.
— Она ходила сегодня по-большому?
— Да, — кивает.
— Ты же знаешь, что ее нужно вытирать спереди назад?
Снова кивает, уже не так уверенно, и на этот раз молча. Его губы плотно сжаты.
Еле сдерживаю улыбку. Он не хочет показывать свои ошибки. Митя старается изо всех. Главное, что он хочет учиться. И, кажется, готов слушать советы, как надо делать правильно.
— Ты хорошо справляешься, Митя, — делаю ударение на его имени, которым он любит чтобы его называли. Сейчас не время его дразнить. Мне хочется его поддержать.
— Кто? Я? — удивленно таращится на меня.
Аня опять хнычет, и Митя берет ее на руки.
— Тебе необязательно все время носить ее на руках.
— Ей это нравится.
Эта простая короткая фраза повергает меня «на лопатки».
Похоже, он гораздо больше, чем я подумала о нем при первом беглом осмотре.
Растрепанные волосы, хипповая челка на одну сторону, татухи и самое главное дерзкий взгляд прожигателя жизни.
Нет! Митя гораздо глубже.
— Так ты ее быстро разбалуешь, — сглатываю, стараясь вернуть свои мысли к малышке.
Его челюсти плотно сжимаются. Венка на шее дергается.
— Тогда пусть будет так. Разбалую! Я буду давать ей все, что она хочет. Не так уж много я могу ей дать. Я ее единственный родитель.
Теперь мое сердце полностью ранено.
— Давай… я ее возьму, — протягиваю к нему руки. — А ты пока займись своими делами. Ты же для этого меня позвал? Для того чтобы я присматривала за ней днем? — выразительно приподнимаю бровь.
Я не собираюсь брать на себя все заботы. Пока он днем на работе или куда ему там еще надо, я могу присмотреть за Аней. Но ночью Митя, как отец, должен сам «вкусить» все прелести ухода за новорожденной.
Митя передает ее мне, и наши руки на миг соприкасаются.
Я задерживаю дыхание.
Потом зарываюсь лицом в макушку малышки. Груднички пахнут невероятно, такой чистотой. Ничто не сравнится с запахом ребенка.
Конечно, если они не сделали сюрприз в памперс!
Этот аромат тоже вряд ли с чем-то сравнится.
— Сколько вы тут уже живете? — в комнате довольно пусто. Ни телевизора, что странно для парня, ни кресла. Про декор я вообще молчу.
— Третий день. Я притащил сюда кое-что из своих личных вещей из автосервиса. Но мне много не надо.
Да. В отличие от его дочери. Снова мой взгляд падает на кроватку. Пеленальный столик.
И я заметила, что коляска хорошая. Дорогая.
— Ты не поскупился на покупки.
— Костя сказал продавцу, что нам надо самое лучшее для новорожденной девочки.
— Мой брат?
— Оскар дал ему карту и отправил в магазин.
— Ясно…
— Мы иногда делаем покупки из общего бюджета.
И нужды его дочери вошли в их число. В который раз за сегодня еле сдерживаюсь, чтобы моя челюсть до земли не открылась от удивления.
Я знала, что мой брат в душе добрый человек. Но, кажется, не только он один.
Помню я Оскара. Он ровесник Кости. Им тогда по семнадцать было, когда я уехала. И уже тогда Оскар был их неоспоримым лидером.
— А что на мансарде? Так же пусто?
— Ребята притащили туда комод и кровать. Скоро привезут шкаф. Если тебе еще что-то нужно, только скажи.
— Стиральная машина есть?
— Нет… только в общем доме, — Митя сконфуженно кусает нижнюю пухлую губу. Сейчас это кажется больше милым, чем сексуальным. — Если тебе неудобно туда идти, я могу сам относить твои вещи, — вдруг предлагает.
Он так боится, что мне не понравится здесь и я уйду!
— Я справлюсь, — успокаиваю его. — Но когда в доме маленький ребенок, стиралка нужна часто и под рукой.
— Здесь всего пару шагов, — указывает в сторону дома.
— Лучше бы стирать ее вещи отдельно от мужских.
Там полный дом альфа-самцов.
— Да и зимой будет не очень удобно ходить туда-сюда, оставлять ее без присмотра, — нахмурившись, продолжаю.
Митя выглядит так, будто до него наконец доходит. Его дочь здесь навсегда. И эти хлопоты надолго. И летом, и зимой.
— Если надо, я куплю. Думаю в душевых или там, где должна была быть непосредственно парилка, можно будет поставить и подключить ее.
— Еще нужен комод. Скоро у принцессы появится много одежки, — вторю то, как Митя ее называл.
— Понял.
Аня издает булькающий звук в моих руках.
— Да, маленькая. Папочка все устроит для тебя, — певучим голосом приговариваю. — Тебе тут будет хорошо. А мы с тобой пока поболтаем девочками, пока он ходит по делам.
Поднимаю глаза на Митю и ловлю его удивленный, слегка напряженный взгляд. Как будто он не может понять, почему кто-то хочет помочь ему. Просто так, не ожидая ничего взамен.