Быть любимым ребенком гораздо важнее. Судя по тому, что я уже успела увидеть, Митя отчаянно хочет сделать все, что в его силах. Может быть, потому что сам знает, каково это — когда тебя бросает мать. Может, из-за чего-то еще.
В любом случае это немного успокоило мои тревоги относительно будущего малышки.
— Тогда ладно. Все равно, не хочу испортить все слишком сильно.
Ох, было бы лучше мне, ночевать где-то в другом месте, и приходить сюда днем, только когда я нужна. Так было бы гораздо проще игнорировать и вообще задавить то чувство, которое растет в моей груди. В этом домике уединения не так уж много.
А Митя отдал мне единственную обособленную комнату.
Так! Комната! Нужно перестать плавать в этой странной близости и вернуться к моему плану — подняться по узким ступенькам и уже наконец посмотреть комнату.
— Пока я в городе, я помогу.
С этими словами я сбегаю на мансарду.
10
10
Я резко открываю глаза. Моргаю и оглядываюсь, пытаясь стряхнуть остатки ночного кошмара. Осознание, что я на ферме, как ведро ледяной воды мне на голову.
Место, которое я ненавидела в детстве.
Когда мать или отец тащили меня сюда, это было самое ужасное время моего детства. Обычно я пряталась под большим столом на кухне. Или в кладовке, где хранили картошку, швабры и прочий хлам. Это было самое надежное место.
Собутыльники отца никогда не стали бы туда заглядывать. Они и тряпку-то в руках наверняка никогда не держали.
Я ненавидела их пьяные крики, драки, шум, доносящийся из главной комнаты. Особенно визги и вопли женщин. В то время я была еще слишком мала, чтобы понимать, что происходит. Пьянство, наркотики, насилие над женщинами…
Когда брат стал постарше, он часто прятал меня у соседки, и тогда родители могли забыть обо мне на сутки.
Но однажды ночью я оказалась в самой гуще событий. Полиция хотела ворваться в квартиру, чтобы арестовать отца за хранение запрещенных препаратов. Тогда он схватил меня и использовал как живой щит. Когда полицейские выбили входную дверь, он вытащил обрез и приставил к моему виску.
Кости в ту ночь не было дома. В семнадцать лет он стал пропадать по ночам со своими друзьями. И никогда не говорил мне, где он был и что делал. Всегда отмахивался, что это мужские дела.
В ту ночь я думала, мое сердце разорвется от страха. Когда я услышала звук разбиваемого стекла, зажмурилась. Потом был топот, чужие голоса, крики.
«Отпусти ее. Это же твой ребенок. Ты же не хочешь навредить ей».
«Опусти оружие».
«Пошли вы на хуй, менты. Валите из моей квартиры».
«Отпусти девочку».
«Хочешь, чтобы мы застрелили тебя на глазах у твоей дочери?»
Потом были еще крики, резкий толчок, и я отлетела в сторону. Плечом больно ударилась о стену. Когда чьи-то руки подхватили меня, я уже ничего не соображала.
Какой-то чужой дядя вынес меня на улицу. И вдохнув холодного ночного воздуха, я снова начала немного различать, что происходит вокруг.
Услышала истошный крик брата. Он пытался прорваться через полицейских и добраться до меня.
«Пустите меня к ней. Это моя младшая сестра. Рита… Рита».
И тогда я закричала так громко, как только могла.
Я звала брата и пыталась вырваться из рук полицейского, удерживающего меня. Так же, как и Костя.
С той ночи я больше не видела родителей. С той ночи мне больше никогда не приходилось прятаться в кладовке. Испытывать чувство страха. Или голода.
Меня определили в детский дом. Плохо только, что с братом разделили.
Не знаю, был ли это чей-то умысел или это судьба так распорядилась, что опеку надо мной взяла семья из другого города. Это отдалило нас с Костей еще больше.
И вот я снова здесь.
Даже заставила себя пойти с Митей в дом на ужин. Он представил всем дочь. Официально. И гордо. Анна Дмитриевна.
На ферме теперь все по-другому. И свежий ремонт, и запахи другие. Чисто и светло. И, конечно, люди. Друзья моего брата. Люди создают атмосферу. Она другая. Но от призраков прошлого не так просто избавиться. Поэтому сразу после ужина, сославшись на усталость с дороги, я убежала к себе «в норку» — в комнатку с покатой крышей.
Усаживаюсь на кровати, дыша глубже, чтобы успокоить сбившееся дыхание.
Прислушиваюсь к звукам в домике.
Тихо.
Ночью я просыпалась несколько раз. Один раз от кошмара. И два раза от плача Анюты. Я все ждала, что Митя позовет меня помочь ему, но он этого не сделал.