«Ее кто-то зовет»
Резко подбегает другая и повисает на ее шее, что вызывает у первой некий дискомфорт. Потом к ним еще подходят ребята. Они активно что-то обсуждают, смеются и дурачатся.
«Так вот какая у нее жизнь. Живет себе, наслаждается молодостью, когда я должен нести крест», — первое ощущение – муки зависти.
«Много лет назад она бросила всех нас. Даже с Эммой не простилась. Никого не поддержала. Всегда знал, что не стоит подпускать ее близко. Предательница», — обида.
«Она по-прежнему сохраняет это безмятежное лицо и легкую дымку загадочности. Всего пару раз я видел ее искреннюю улыбку. И она была подарена не мне. По каким-то причинам к ее холодной красоте тянулись некоторые люди: Эмма, дедушка, Хина, Мицуя. Почему они ей доверяли?»
«Она никогда не стремилась занять место в моей жизни, быть на главных ролях, душой компании. Просто поддерживала тех, кто ей открылся»
«Хочу прикоснуться к ее красоте, хочу, чтобы она открылась мне и улыбалась также открыто. Хочу, чтобы стала моей»
«Нет. Она бросила нас. Она ничего не сделала, чтобы спасти меня»
«Какой-то коктейль из противоречивых чувств. Не хочу об этом думать. Нужно избавиться от прошлого», — заключение.
— Санзу, у меня для тебя новое задание. Слежка и похищение.
— Какие-то конкуренты? Босс, зачем вам марать руки, я и сам могу…
— Убийство оставь мне.
С годами все труднее и труднее распознавать свои чувства. Спутал влюбленность с желанием убить. Со стороны выглядит так, будто таким образом пытаюсь получить то внимание, которое мне не досталось много лет назад.
…
— Мицуя, тебе жжет? — бледная ласковая рука обрабатывала лицо моего друга после столкновения с «Черными драконами».
— Ацуко, ты вовсе не обязана это делать. Слабак. Получил столько ран. Посмотри на Майки! На нем ни царапины! — Таканчик засмеялся.
— Специально не получаю раны, чтобы потом неумелые ручонки не тянулись к моему лицу с бесполезной помощью.
Если бы Кенчик услышал, как Эмме говорят что-то подобное, этого человека не существовало бы на планете. А она была одна. Никто даже не думал ее защищать.
…
— Бензин залили, моторы завели! Осталось дождаться девчонок и можно ехать на пляж! — Чифую сел на байк, затем оглянулся по сторонам. — О, Ацуко идет! Ждем Хину и Эмму! Вот только сможем ли всех увезти?
— Привет. Я не знала, что взять, и купила лимонад, — девушка протянула пакет с напитками. — Будет куда положить?
— Ты не едешь. Для тебя нет места, — отрезал я.
Она ничего не ответила. Просто пожала плечами и ушла. Я хотел, чтобы она заметила меня, заплакала, возмутилась, проявила хоть какие-то эмоции. Был одержим попытками заполучить ее внимание, и тем самым вытеснил и без того далеко не главного персонажа из компании.
…
— Таканчик, почему ты с ней возишься? — после очередного собрания, мы с Мицуей ждали остальных, чтобы вместе поехать домой. — Вы встречаетесь? Жених и невеста?, — я попытался сделать насмешливо-ядовитый тон.
— Ацуко? — всерьез задумался он. — Ацуко хороший друг и прекрасная ученица. Я восхищаюсь ее сдержанностью и… ТАК СТОП, ТЫ ЧТО ДРАЗНИШЬ МЕНЯ?, — Такаши ударил меня по плечу и поставил подножку, которую я с легкостью смог перепрыгнуть.
— В последнее время ты рассеян и часто проигрываешь в боях. Думаю, эти вещи связаны.
— Правда?
“Конечно, нет. Просто хочу, чтобы вы не общались”
…
Остаток вечера Харучие провел у бара, поглощая весь предложенное. С каждой таблеткой взгляд все больше пылал безумием, а разум уплывал в попытках найти решение проблеме, которая ставит под угрозу всю его деятельность во имя пробуждения черного импульса.
«Она окончательно засела у него в голове. Я пытался, дорогая, я пытался. Но он уже успел положить руки на твое горло. Ничего личного. Ты даже мне нравилась. Придется прибегнуть к старым методам»
…
Прошло несколько дней. Окончательно удостоверившись в том, что имя Манджиро Сано для тебя пустой звук, ты сидела на небольшой набережной, где много лет назад, разговаривала с беловолосым незнакомцем.
«Интересно, что с ним стало? Сколько еще коробок с тайяки он выбросил в урну?», — усмехнулась ты.
Волны по-прежнему лениво колыхались, люди блеклыми пятнали сновали из стороны в сторону, а один человек доставлял все также много проблем и боли.
«А ведь у Майки сейчас точно такого же цвета волосы. И тату на шее безумно похожи. Если не ошибаюсь, то это карта августа из игральной колоды ханафуда. Только у Манджиро луна темная»
К сожалению, долго рефлексировать не получилось. Конец лета сопровождал дни холодными вечерами. Порывы ветра раздували волосы, заставляя дрогнуть до костей. Шарф не спасал. Еще какое-то время ты сопротивлялась, делая вид, что холод никак не может помешать размышлениям, затем встала и неторопливыми шагами стала двигаться в сторону автобусной остановки.
«Впереди еще целая жизнь. Стоит оставить это место в воспоминаниях, как и все произошедшее. Пора идти дальше»
— Стой, — знакомый голос окликнул тебя со спины. Поразительно легко удалось воспроизвести образ Манджиро в памяти.
— Что тебе еще нужно от меня, Сано? — ты повернулась к нему, слегка приподняв уставшие веки.
— Ацуко, ты говорила, я не знаю, что тебе пришлось пережить после смерти Эммы. Я задел тебя равнодушием, но впредь не поступлю так. Расскажи, что случилось. Понимаю, тяжело довериться, но я хочу поддержать тебя, — шум ветра перемешался с тембром его голоса, образуя мелодию.
— Майки, — сквозь слезы начала ты, — после ее гибели у меня начались панические атаки. Я не могла их контролировать, не могла никак повлиять, просто задыхалась и все. Все близкие друзья, все, что напоминало о ней, становилось триггерами к приступам. Ты казнишь меня за то, что меня не было на похоронах? Не утруждайся. Я и так занимаюсь этим всю свою жизнь.
Бегущая слеза катилась по щеке. В следующую секунду ты почувствовала приятный запах древесных духов с нотками хвои. Холодные длинные и стройные пальцы вытирали мокрые слезы с лица. Он заключил тебя в объятия, защищая от холодного ветра.
— Понимаю, это эгоистично, но хочу, чтобы ты всегда была рядом. Неосознанно я причинил много боли, но сейчас понял, я люблю тебя, Ацуко Судзуки, — его горячие и немного сухие губы робко прикоснулись к твоим, как бы спрашивая разрешения.
— Я тоже люблю тебя, Манджиро Сано, — улыбнулась ты.
Долгожданный страстный поцелуй. В каком-то смысле это действительно начало чего-то нового. Два травмированных человека после долгих лет ошибок и скитаний греют друг друга объятиями.
Одним движением он подхватил тебя на руки, скрываясь в городских пейзажах.
…
— У меня во рту пересыхает от того, как хорошо пахнут твои волосы, — он прикоснулся кончиком носа к твоей пряди, вдыхая аромат. — Я тысячу раз втайне представлял эту сцену, — холодная рука залезла под свитер, аккуратно погладив живот.
Приглушенный свет спальни главы «Бонтена» слегла освещал ваши тела, из-за чего обстановка становилась еще более интимной.
Манджиро навис над тобой, рассматривая смущенное и немного возбужденное лицо. В следующий миг жадные влажные поцелуи осыпали шею, оставляя легкие засосы. Особенно близко ты ощутила Сано, когда он стал посасывать мочку уха. Шлейф древесных духов словно затуманивали сознание.
Твои руки свободно гуляли по спине Майки, отчего на его коже появлялись мурашки. Каждый вздох, каждый стон, каждое легкое прикосновение приносили невероятную истому наслаждения.
Легким движением он отбросил футболку, обнажая торс. Для тебя это стало приглашением. Слегка приподнявшись, ты стала гладить его грудь и спину, дразня и не спускаясь ниже.
— Я думаю, это тебе не нужно, — следующим стал твой свитер, который, по мнению Сано, портил всю картину.
Он откинул тебя кровать, продолжая дарить ласки. Властными движениями Манджиро массировал твою грудь, сжимал соски, смешивая боль и наслаждение воедино. Протяжные сладкие стоны заполнили комнату. Сано сразу понял, грудь – твое слабое место. В следующий миг горячие губы прикоснулись к соскам, слегка оттягивая их.