Похвалив князей, он со своей малой дружиной направился в Рязань, туда, по вести тайного посланца, царевичи намерены нанести главный удар.
Князь Старицкий собирался, посоветовавшись с Хабаром-Симским, выделить ему для усиления обороны города тысячи две-три ратников из Сторожевого полка, однако воевода предложил совершенно иное:
- Ты, князь, не растопыривай пальцы. Чтобы город отстоять, у меня достаточно сил, пушек и рушниц тоже изрядно, а огнезапаса с излишком. Месяц с гаком могу отбиваться. Но, рассчитываю, ты пораньше подойдешь и ударишь в спину царевичам, отрезав их от Поля. Мой совет - нынешней весной поставь иначе полки: в Серпухове и Коломне посади всего один полк - Большой; в Кашире оставь весь полк Правой руки, а Левой руки, Сторожевой и Передовой - переправь через Оку. В Зарайске, чтобы заступить обратный путь на переправах через Сосну, - полк; в Луховицах - еще один, а Передовой полк, позвав еще татар из Касимова, выдвинь в Пронск. Только всех строго предупреди, пусть не выказывают себя, когда крымские тумены пойдут на Рязань. Действовать тебе, князь, нужно единым ударом. Когда царевичи возьмут мою крепость в осаду.
- Совет стоящий. Поеду лично погляжу места для станов и пути подхода к Рязани для единого удара.
- Если не против, могу тебя сопроводить. Пару недель в запасе у нас с тобой есть. У меня же в крепости все изготовлено для обороны.
Неделю они провели в поездке, и вот когда, побывав уже в Пронске и в Зарайске, подъезжали к Луховицам, их перехватил гонец от князя Ивана Воротынского[119], сообщивший, что лазутчики увидели в Поле тумен крымцев, идет он по Калмиусскому тракту.
«Получается, не на Рязань. Странно! Что? Тайная весть ошибочна?» - спросил сам себя Андрей Старицкий и обратился к Хабару-Симскому:
- Придется менять все.
- Погодим, - сказал воевода и приказал гонцу: - Побудь пока в княжеской дружине. Мы покумекаем что к чему.
Отпустив гонца, принялись раскладывать все по полочкам: в поход выступят два царевича, и за те злотые, какие отсыпал им король, одним туменом они не отделаются, а если не оправдают надежд Сигизмунда, он им денег не даст. А такого царевичи допустить не могут. Каждому из них нужны деньги. После смерти отца они вцепятся друг другу в глотки, добиваясь ханского стола, и в этой борьбе не обойтись без сторонников, а сторонникам нужно платить.
- Мое мнение, князь Андрей Иванович, твердое, - подвел итог долгих рассуждений Хабар-Симский, - царевичи пойдут на Рязань. Тот тумен, что на Калмиусском шляхте - для обмана. Он и высказался, считаю, специально, чтобы тронулись русские полки в верховье Оки или даже на Угру. А когда там наша рать завязнет в мелких стычках, основные силы нацелятся на Рязань.
- А если поход все же нацелен на Верхнеокские земли? Прорвутся тумены через княжеские дружины к Москве, тогда как? Там войска - кот наплакал.
- Не будет этого. Уверен я. Да и князь Иван Воротынский - воевода от Бога. Подчини ему всех князей, и он сумеет заступить путь разбойному тумену.
- И всё же Большому полку не лишне подойти поближе. В Калугу, допустим.
- Может быть, ты прав, подстилая соломку, - согласился воевода. - Оставь по тысяче в Кашире и Серпухове, остальные - в верховье Оки. Да так постарайся сделать, чтобы со стороны казалось, будто вся рать туда устремилась. Попыли по дорогам, гоня тысячи днем туда, ночью, тайно, обратно. А в Пронск, Зарайск и Луховицы перемещай полки в полной тайне.
- Так и поступим. Возвращаю гонца со своим словом.
- Пошли с ним десяток своих дружинников, для лучшей связи с князем Иваном Воротынским. Чтобы н не своих гонцов слал, а твоих - меньше путаницы будет.
- А где мне свой стан посоветуешь поставить? В Серпухове или Коломне, а может, лучше в Кашире?
- Конечно, в Кашире - самое удобное место по сегодняшним обстоятельствам.
Вполне разгадали воеводы хитрый замысел Мухаммед-Гирея и Бармаш-Гирея, ошиблись лишь в малом: не один тумен шел на Верхнеокские княжества, а целых два, и вел их Бармаш-Гирей. Если бы не встретили тумены объединившиеся дружины и основные силы Большого полка, они прорвались бы, по меньшей мере, до Боровска, основательно пограбив малые города и захватив великий полон. Наткнувшись же на дружный отпор, Бармаш-Гирей стал уклоняться от решающего боя, втягивая русских ратников в мелкие стычки.
Вот тут Мухаммед-Гирей и пожаловал под стены Рязани, а вернее сказать, налетел голодной вороньей стаей. Стремительно и, казалось бы, неудержимо. Да и кому его удерживать, если, как Мухаммед-Гирей считал, нее полки русской рати завязли в верховье Оки в стычках с туменами брата. Не предполагал разбойник, что тРи полка Окской рати и крупный отряд касимовских Татар только по воле главного воеводы не заступили ему путь к Рязани, затаились, словно мыши в норах при виде хищников.
Первый успех крымцев: захват посада. Целого и невредимого, правда, без единого жителя.
- Успели гяуры разбежаться по лесам, - досадовали крымцы.
Как бы утешая своих воинов, Мухаммед-Гирей повелел:
- От каждого тумена - по тысяче. Ловить гяуров. Остальным брать город в осадное кольцо. Нас здесь не ждали. Охраны здесь не может быть много. Мы легко возьмем Рязань. Впереди себя погоним захваченных гяуров.
И невдомек было царевичу, что его здесь ждали, а Жители посадов не в лесных чащобах, давно за городской стеной укрылись, поэтому отряженным тысячам никого не удастся найти и поймать. Опустели и дальние села, загодя предупрежденные. Все их жители действительно ушли и увели с собой скот в лесные дебри, за болота, - попробуй сунуться к ним. Стрелы у них меткие, копья далеко летят. Да и тропы через болотистые низины, кроме них самих, кому ведомы? Поди-ка найди их.
Темники доложили Мухаммед-Гирею о непонятном исчезновении поголовно всех гяуров из всех поселений.
- Такого, о великий из великих, раньше не бывало. Похоже, кто-то предупредил урусутов о нашем походе.
- Тогда они встретили бы нас на Тихой Сосне.
- О, мудрый хан, они, похоже, хитрят. Урусуты коварны.
- Но что вы предлагаете? Уходить?! Разве король Сигизмунд за трусость щедро заплатил нам и обещал платить каждый год? Вы хотите потерять их?! У меня два тумена! Ответьте, в этих туменах нукеры или джейраны, вздрагивающие при каждом шорохе?!
- Нукеры, наш повелитель. Храбрые нукеры. - Тогда через два дня мы захватим город.
Воины Мухаммед-Гирея действовали по всем правилам, установленным еще Чингизханом и подтвержденным ханом Батыем и его верным лашкаркаши Субудай-Боготуром: крепкорукие лучники принялись осыпать защитников крепости стрелами, невзирая на потери от залпов рушниц и дроби крепостных пушек; затем дружно затараторило множество бубнов, зашлись корнай и сурнаи, и под эти надрывно-разнобойные звуки туча крымцев начала наползать на крепостную стену со всех сторон, истошно горланя:
- Ур! Ур! Ур-а-а-г!
Вот уже приставлены к стенам лестницы, взвились крюки на узловатых крепких арканах из конского волоса - лезут по ним все выше и выше штурмующие, а на защитников города продолжают сыпаться тучи стрел, разя и убивая пушкарей и стрельцов.
- Пора! - тормошит Хабара-Симского воевода огневого наряда.
- Пора! - вторит ему воевода городовой стражи, которая в ответе за подачу кипятка и горячей смолы на стены крепости.
Отпихивают рязанцы баграми и даже ухватами лестницы от стен, крымцы приставляют их снова и лезут, лезут, лезут. Топорами обрубают канаты аркана, к ним привязывают новые крюки и опять - вверх.
А под стенами скопилось уже изрядно крымцев, уверенных, что вот-вот завяжется на стенах рукопашная схватка и тогда только поспешай на помощь первым.
- Неужто не пора, воевода?
- Вот теперь - в самый раз. Огонь!
Дал знак воевода огневого наряда стрельницам подошвенного боя, еще и крикнул вдобавок, словно кто-то мог его услышать:
[119] Воротынский Иван Михайлович (?-1535) - удельный служилый князь в Великом княжестве Литовском, в 1487 г. перешел к Ивану III. Активно участвовал в русско-литовских войнах 1-й трети XVI в. и военных действиях против Крымского ханства. В 1521-1525 гг. был в опале. В 1534 г. закован в кандалы, умер в заточении.