* * *
Ты будешь помнить ветер встречный,
Парижских улиц фонари,
Любовь, что длилась до зари,
Прошла с зарей и стала вечной.
Самой себе наперекор
(Быть может, только в грезе сонной)
Услышишь ты свой плач влюбленный,
Увидишь пристальный мой взор.
О, не напрасно на прощанье
Ты ожила иль умерла, —
Я взял лишь имени звучанье,
Взамен оставил два крыла.
Лети! Пускай другим навстречу,
Лети, — пускай к чужой судьбе, —
На всех дорогах я отвечу
Знакомым голосом тебе.
И будут сны мои твоими —
В моей стране забвенья нет, —
Лишь ослепительное имя,
Лишь оглушительный рассвет.
1939
* * *
Твоя ленивая вражда
Почти похожа на участье,
Но тайно мыслишь иногда, —
Моя беда, мое несчастье.
И долго смотришь на меня
С нетерпеливым раздраженьем,
И мстишь открытым униженьем
За блеск утраченного дня.
Всё бывшее небывшим стало,
Болотным паром изошло, —
Ничто души не потрясло,
Привычных чувств не надорвало.
Ни перемен, ни новизны,
Весь мир как бы подернут скукой, —
Мы равнодушно, без вины,
Прощаемся перед разлукой.
Нет, не любовь, — мечта о ней,
Томительная неудача,
Но сердце тем щемит больней,
Чем меньше жалобы и плача.
Увы, меж площадных зевак
Мы жить хотим не очень сложно,
И любим мы — неосторожно,
И ненавидим — кое-как.
1939
* * *
Бродяга праздный на мосту
Окурка жаркого не бросит,
Не брызнет искра в темноту,
Прохожий имени не спросит.
Обозначений и примет
Не жду и не хочу, пожалуй. —
Простой вопрос, простой ответ,
Нечастый дождь и ветер вялый —
Но, Боже мой, как всё не то,
Как всё навек непоправимо!
Твое лицо, твое пальто,
Твои ладони — мимо, мимо —
1939
* * *
Бредет прохожий спотыкаясь,
Хохочет женщина спьяна, —
В широкой луже, растекаясь,
Ночь мутная отражена —
Но так сверкает нестерпимо
Мне видимая высота, —
Что я склоняюсь (мимо, мимо) —
Над черным выступом моста —
И медленно, без напряженья,
Заламываю руки я,
Как бы для взлета иль круженья
Над этим дымом бытия.
И прочь летят, как ветер встречный,
Как вышина и глубина, —
И женский крик, и мрак заречный,
И все земные имена. —
Мне всё равно, что завтра будет
При лгущем освещеньи дня,
И кто полюбит (иль забудет)
Мое паденье и меня.
1940
* * *
Прощальной нежностью не скоро
Согрею слабую ладонь, —
Цветы жестокие раздора
Губами легкими не тронь.
Они не сыростью веселой,
Не ранней свежестью полны, —
В стекле туманном стебель голый
Без запаха и без весны.
К утру они дышать устанут,
Свернутся в безобразный жгут,
И потускнеют и увянут,
И белым снегом опадут.
Случайный ветер их развеет,
И даже мертвая рука
Не оживит и не согреет
Души заклятого цветка.
* * *
Крикливых дачниц голоса
В сосновой чаще отшумели,
Лежу и слушаю. Оса
Кружится надо мной без цели.