— Hanti? — Спросил он у Синая, и в тоне Софи почудилось презрение. Синай ничего не ответил, уже привычно сверля Софи неприязненным взглядом.
Софи просто пошла прочь дальше по дороге.
Никто не окликнул ее, никто не бросился следом. Она прошла несколько минут в темноте и сошла с дороги к изгороди, отделяющей поле, засаженное кукурузой. Софи прошла немного вдоль забора и остановилась там, где за ним нависало страшное уродливое пугало.
После всего, что уже случилось, не смотря на жуткий вид и мерзкое поскрипывание, пугало уже было бессильно напугать Софи.
Она стояла в темноте, под скрип пугала, зябко поеживаясь на ночном ветру.
— Не на вечность. Всего лишь на твою жизнь. — Передразнила она Джона. — Сколько ты там протянешь? Лет сорок? Ах, нет, может шестьдесят, я как раз дочитаю все, что планировал дочитать до стони лет. До первой сотни лет. — Едко закончила она и фыркнула. — Придурок.
Из темноты выступила фигура. Из всех, кто сейчас был на этой проселочной дороге, таким небольшим ростом и тонким телосложением мог похвастаться только один Джон.
Софи скрестила руки на груди и прислонилась спиной к забору. Сверху над ней медленно поворачивалось на ночном ветерке старое пугало.
— Я прошу простить мне мои неосторожные слова. Я не хотел оскорбить… — начал Джон.
Софи оттолкнулась от забора и пошла прочь. Не могла она слушать эту пустую эльфийскую вежливость. Пошел он!
За спиной шелестели легкие шаги Джона.
— Оставь меня, пожалуйста! — Прикрикнула Софи, обернувшись.
Джон остановился. На его лице дернулась мышца, но он сказал лишь:
— Я еще раз прошу меня простить.
Софи отвернулась и пошла дальше.
Пока она гневно шагала, грея свое самолюбие тем, что Джон-таки тащиться за ней следом, принося извинения, она вдруг поняла, что она понятия не имеет, куда она идет. Поэтому, когда перед ней из темноты проступили деревянные ворота, а за ними какое-то строение, то ли склад, то ли амбар, Софи остановилась.
Через пару секунд подошел Джон. Они постояли, рассматривая красно-коричневую стену здания, освещенную лишь лунным светом.
— Я сказал, не обдумав. Я… не так сведущ в общении с людьми, как Нилан. Иногда мои слова могут ранить, но это не злой умысел. Это лишь незнание. Прошу, прости меня, я обещаю впредь выбирать слова тщательнее.
Софи просто кивнула. Остыв, ей уже и самой стало стыдно за свою ребяческую злость.
— Ты тоже прости. Я… вспылила.
Джон стоял, покаянно опустив голову, но при последних словах, нахмурившись, посмотрел на Софи.
— Ну, отреагировала слишком эмоционально. Вспылила.
— А… — он кивнул. — Я понял.
— Тебе бы тоже, знаешь, язык подучить. Если хочешь сойти за человека.
Джон засунул руки в карманы куртки.
— С чего бы мне хотеть сойти за человека?
— А этот ваш Джон, что, хочешь сказать, не человеком притворялся все эти тридцать два года? И зачем же он это делал?
— Ответы на такие вопросы стоят недешево. Есть тайны, узнать которые нельзя никому из людей. То, что знаешь ты, уже стоило тебе свободы. А есть секреты, за которые люди умирают, и даже я не смогу защитить…
— Значит, люди умирают за эльфийские тайны? — уточнила Софи.
Джон тяжело вздохнул.
— Не только за эльфийские… Я буду с тобой честен, насколько мне это позволено. Ты была добра ко мне, не зная меня. Узнав, быть может, ты горько пожалеешь о своей доброте. Но я принял решение. Свой долг тебе я отдам. Я сохранил твою жизнь и доставлю тебя туда, где ты сможешь ее прожить. Но на этом мой долг будет уплачен. Не проси меня о большем. Людям я не друг. Спроси меня — убивал ли я людей — и я отвечу «да». Убивал ли тех, кто лишь узнал тайны моего народа, намеренно или нет, и я отвечу «да».
У Софи по спине поползли мурашки чистого ужаса.
— Ты ведь это не серьезно? — Нервно сглотнула она.
Джон тяжело вздохнул, словно ему нужно было еще раз объяснить пятилетке почему небо синее, а трава зеленая.
— Я лишь пытаюсь быть честен перед тобой. Я не хочу зла тебе, но я не могу сказать того же обо всех твоих сородичах.
— Обо всех своих сородичах и я такого не могу сказать, но убивать… — Софи пораженно смотрела на Джона.
Он совершенно не выглядел опасным. Он был выше нее едва на голову, а Софи не дотягивала и до метра семьдесят. Он был худощав, бледен, с типичным вытянутым скуластым эльфийским лицом. Софи посмотрела на его руки. Неужели он этими руками убивал людей? И как он это делал? Клинок? Пистолет? Лук?