27. ЕЩЕ О ТОМ ЖЕ САМОМ
С подлинным, Слава, лицом тебя живопись изобразила,
И оживляют, горя, женственный облик глаза.
Хоть и несешься везде быстролетно по кругу земному,
Очаровательней ты, сидя на этих дверях.
28. СОСЕДУ-ЗАВИСТНИКУ
Отчего на меня злишься ты до смерти,
Отчего моему дому завидуешь?
Ведь и сам ты живешь в смежном строении.
И одной лишь стеной мы разгорожены.
5 Впрочем, все таковы — я и не жалуюсь,
Что себе одному ждешь ты внимания.
Будь по-твоему! Бог дай тебе пялиться
На себя одного взглядом завистливым.[879]
29. ГОРБУНУ, ХВАСТАЮЩЕМУСЯ МНИМОЙ ЗНАТНОСТЬЮ
Себе ты измышляешь родословную,
То возводя себя надменно к Юлиям,
То к Меммиям, то к полубогу Ромулу.
Но много ль в этом пользы для горбатого?
5 Ничуть хребту не легче от тщеславия.
Брось похвальбу, не беспокой покойников:
Чье ты отродье, видим мы по облику.
30. СТИХОТВОРЦУ, КОТОРЫЙ ХВАСТАЛСЯ, ЧТО СТИХИ ЕГО ПОЮТ УЛИЧНЫЕ ПЕВЦЫ И ХВАЛЯТ МАЛЬЧИШКИ
Тешат глупых юнцов песни Зиновия,
Оглашает их звук шумные площади,
К самым злачным местам льнет неученый стих.
А Зиновий и рад: верит, наверное,
5 Что в потомство несет славу достойную.
Так и птица себе кажется певчею,
Испуская одни хриплые посвисты.
31. ГЕРМАФРОДИТКЕ
Облик женского пола двоевидный!
Страсть тебя заставляет быть мужчиной,
Но само твое тело хочет мужа.
Ты, бесплодно горя желаньем ласки,
Дать не в силах любовь, — чтоб дали, просишь!
То, чем женщиной ты себя считаешь,
Уступи — и всецело стань девицей!
32. ЧЕЛОВЕКУ, КОТОРЫЙ СПАЛ ДНЕМ И НЕ СПАЛ НОЧЬЮ
Целый день, Ликаон,[880] храпишь ты усталою грудью —
Видимо, страшен тебе радостный солнечный свет.
Целую черную ночь, напротив, ты глаз не смыкаешь —
Видно, не хочешь ты жить так, как все люди живут.
Что ж, коль таким создала сама тебя матерь-природа,
Прочь, к антиподам ступай: вот где отчизна твоя!
33. О САРКОФАГЕ, УКРАШЕННОМ НЕПРИСТОЙНЫМИ ИЗОБРАЖЕНИЯМИ
Бальб на гробнице своей изваянья бесстыдные сделал:
Чем он срамил небеса, тем же и Тартар срамит.
Горе! Жизни лишась, не лишился он мерзкого нрава:
Нет и в Аиде конца наглому блуду скульптур.
36. МУЖУ, КОТОРЫЙ ОТДАВАЛ ЛЮБОВНИКАМ ЖЕНУ, ЧТОБЫ ИМЕТЬ ДЕТЕЙ[881]
Детным бездетный зваться желая,
Стал ты, любезный, милой супруге
В браке законном прелюбодеем,
Чистую выдав всем на потребу
5 Ради ублюдков, чьих — неизвестно.
Было бы это менее гадко,
Если, Прокопий, сын твой подросший,
Мать расспросивши, мог бы хоть вызнать,
Чьим сорняком он вырос в посеве.
40. ХОЗЯИНУ, КОТОРЫЙ ЗВАЛ ГОСТЕЙ, ЧТОБЫ БРАТЬ С НИХ ПОДАРКИ[882]
Рад я, Блумарит, что меня так часто
В пышное свое ты зовешь застолье, —
Но за чей же счет? Я твоей оравой
Разорен вконец. Не корми же стольких,
5 Или же меня не зови на это,
Или же с меня не бери подарков.
Если ты иначе никак не можешь,
То и я к тебе не желаю в гости.
42. ПОХВАЛА ВОЗНИЦЕ ПАРТИИ ЗЕЛЕНЫХ
Иектофиан,[883] счастливый возница зеленого сонма,
Ты колесницей своей правишь, как древний герой:
Ловкой рукой устремляешь коней, куда пожелаешь,
И выгибаешь свой путь за поворотным столбом.
5 Меньше велик Танталид с плечом из кости слоновой:
Он лишь одну одержал, ты же — без счета побед.
43. ЛЮБОВНИКУ БЕЗОБРАЗНЫХ ЖЕНЩИН
Любит девок Мирон, но только уродливых девок,
И убегает от тех, кто поприглядней собой.
Можно представить себе, Мирон, каковы твои вкусы,
Что негритянка тебе скифской девицы милей![884]
5 Впрочем, для нас не секрет, почему ты уродливых ищешь:
Те, что получше лицом, разве с тобою пойдут?
вернуться
28. Смысл концовки: «смотри же недобрым взглядом сам на себя, чтобы сглазить!»
вернуться
32. Ликаон — имя мифического аркадского царя, обращенного в волка; здесь применено к человеку, который, по обычаю, охотно обличаемому моралистами, днем спит, а ночью распутствует (Сенека. Письма, 122, 2: «Есть и в нашем городе антиподы, которые, как говорит Марк Катон, не видали ни восхода, ни заката»).
вернуться
36. Текст темный, перевод по интерпретации Розенблюма.
вернуться
40. В более раннюю эпоху хозяин давал гостям (обычно клиентам) подарки — предмет XIII–XIV книг Марциала; здесь, у Блумарита (имя германское), этот обычай превращается в противоположный, вроде складчины, и Луксорий жалуется на ее неравномерность.
вернуться
42. Иектофиан (имя, более нигде не встречающееся) сравнивается с Пелопом, сыном Тантала, победившим в колесничном беге царя Эномая и основавшим Олимпийские игры. Цирковые партии «зеленых» и «синих» появились в Риме в I в. и распространились по всем провинциям империи.
вернуться
43. …негритянка… скифской девицы… В подлиннике названы девицы «из гарамантов» (ливийское племя) и «с Понта».