— С удовольствием! — обрадовалась Кристиана. — Жаль, что я живу не в городе, я бы тоже пригласила тебя.
— О'кэй! — улыбнулась Ванда. — Через несколько минут мы уже будем у меня, здесь близко. У меня симпатичная однокомнатная квартирка в самом центре города.
Она подхватила Кристиану под руку, и они пошли медленно — обе были в сапогах на высоком каблуке и боялись поскользнуться на заледеневшем снегу.
— Я поняла, что ты живешь не в городе, — продолжила Ванда прервавшийся разговор. — Значит, ты здесь проездом?
— В каком-то смысле! — рассмеялась Кристиана. — Мы живем в селе Синешти километрах в тридцати отсюда…
— Как же вы там оказались?! — ахнула Ванда.
— Там расположена часть, где служит Думитру, — беспомощно пожала плечами Кристиана.
— А-а… — протянула Ванда разочарованно. — Значит, вы по-прежнему вместе? И кочуете, как цыгане — нынче здесь, завтра там!
— Ну, — попробовала улыбнуться Кристиана, — ты несколько преувеличиваешь.
— Дорогая моя, — начала Ванда серьезно, — по-моему, нет ничего опаснее для женщины, чем недуг, который я называю «фиксит». Эхо от слова «зафиксироваться». Ты уж не сердись на меня, но ты же просто зафиксировалась на этом своем Думитру!
— Я тебя не понимаю, — остановила ее Кристиана.
— Ну как же! Я рассталась с тобой, когда ты была с ним, и теперь ты с ним же! — шутливо возмутилась Ванда. — Никаких перемен, даже самых незначительных! Ни даже малюсенького романчика, самого невинного, ради элементарного разнообразия!
— Тебя никогда не поймешь, шутишь ты или серьезно! — рассмеялась в свою очередь Кристиана.
— Шучу, шучу! — призналась вдруг погрустневшая Ванда. — Захотелось пошутить… У тебя как-никак свой дом, пусть даже нынче здесь, завтра там, у тебя муж, а я… Одна, неприкаянная…
— У тебя тоже есть дом! — возразила Кристиана. Ванда промолчала.
Тем временем они дошли до дома Ванды. Поднялись на третий этаж и вошли в квартиру. На стенах большие полотна маслом, пейзажи, взрывающиеся сырой желтизной. Портрет Ванды («Работа одного приятеля, бывшего поклонника», — сказала она), естественно, тоже в желтых тонах. Не только навязчивость цвета, но и манера письма, пренебрежение к рисунку не оставляли сомнений в принадлежности портрета кисти того же художника. Библиотека занимала целиком одну из стен, книги были прекрасно подобраны, было даже несколько антикварных. Тяжелые портьеры, тоже желтые, отделяли этот уютный уголок от внешнего мира.
Ванда взяла дубленку Кристианы и повесила в шкаф в прихожей.
— Сейчас сварю кофе, — предупредила она, вытирая махровым полотенцем два хрустальных бокала. На столе появилось вино «Флорио». Наполнив бокалы, Ванда глубоко вздохнула: — За нашу встречу!
— За твое счастье! — расчувствовалась Кристиана. — Ах, какое вкусное! — воскликнула она восхищенно, пригубив темно-красное душистое вино. — Ну и напитки ты держишь! — похвалила она хозяйку. — И квартира у тебя отличная! Все так элегантно… — Она поставила почти нетронутый бокал. — Я тебе просто завидую, правда! Я никогда не видела такой оригинальной и изысканной квартиры!.. До сих пор я считала, что однокомнатную квартиру не так-то легко сделать уютной. А у тебя все с таким вкусом, с такой изобретательностью, и все это на такой маленькой площади! Даже не верится!
— Нравится? — притворно удивилась Ванда. Она не раз уже слышала восторженные отзывы о своей квартире, но каждый комплимент доставлял ей удовольствие.
Видя это, Кристиана охотно подтвердила:
— Очень! Очень нравится!
Ванда побежала в кухню, оставив дверь открытой, и вскоре вернулась, неся на серебряном подносе сахарницу и два грейпфрута, каждый на тарелочке и при каждом — ложечка и ножичек. Кристиана тем временем подошла к полкам с книгами и с интересом читала названия — беллетристика, философия, альбомы с репродукциями… Ванда снова вышла и тут же возвратилась с тарелкой домашнего печенья в одной руке и подносом с двумя дымящимися чашечками кофе в другой.
— Извини, это все, что нашлось в доме. Располагайся поудобнее.
Кристиана оторвалась от книг, взяла стул и уселась.
— Не беспокойся, мне удобно. Я что-то не пойму, каким образом ты оказалась в этом городе, так далеко от Слобозии?
— Очень просто! В уезде Слобозии требовалось несколько преподавателей румынского языка. Я попала в забытую богом и людьми деревню, проторчала там три года… А потом удалось устроиться сюда, в городской Дом культуры. Так что со школой покончено! Уф! До сих пор не верится!