— Только не лезь, хорошо? Не защищай меня, Максим, — Тати мягко накрывает своими ладонями меня поверх моей куртки прямо напротив сердца. И я ощущаю, как оно пропускает глухой удар.
Я свожу брови, приподнимая одну из них.
— Тати, если он посмеет…
Но девушка накрывает указательным пальцем мои губы и отрицательно качает головой.
— Никаких если, Максим. Я сама, — её твёрдое решение не подлежит внесению изменений. Мне приходится молча согласиться и следовать за ней в качестве тени.
На улице к вечеру мороз разыгрался не на шутку. Даже в тёплой одежде все равно ощущался бодрящий холодок. Солнце почти спряталось за горизонтом, и последний луч, как нарочно, падает на цель Тати. Сама природа кричит, что вот он — змий, предатель, которого девушка пригрела на свою голову.
Я иду вровень с Тати, но не рискую взять её за руку. Не стану усугублять её положение, а вот Константин, который всё ещё пребывает в неведении и лапает свою спутницу, точно не отвертится. Свидетелей полно.
Мы останавливаемся рядом с парочкой, и Тати так аккуратно хлопает по плечу мужчину. Константин оборачивается.
О, эти глаза напротив…
Чуть из орбит не выпали, а как молниеносно парень отскочил от своей дамы. Словно козёл, умело прыгающий по крутым скалам.
— Тати?! — ошарашенно произнёс Константин, метая взглядом между ней и мной.
— Она самая, — цедит Тати. — Познакомишь? — она кивает в сторону смущенной девушки, которой едва ли можно дать восемнадцать лет.
Но Константин игнорирует вопрос Тати, и начинает нападать на неё, смеряя меня презрительным взглядом.
— А говорила мне, что между тобой и твоим доктором ничего нет. Тати, ты пала в моих глазах, как самая распутная девка, — выплевывает фразы, словно это он с поличным поймал свою девушку, а не она его.
Я же пообещал Тати молчать, поэтому пока сдерживаю себя. Но… Правый кулак неспроста зачесался. Видит бог, я себя контролирую.
Тати не ведётся на обвинения, а очень тактично проходит мимо Константина и под локоть берёт юную девушку. Как лучшую подружку, а та смущается и краснеет.
— Я — Тати, а этот козёл — мой молодой человек, — она переводит взгляд на него, замолкает, но снова добавляет: — секунду назад был, а теперь он твой. Я тебя поздравляю! Уже сегодня. Нет. Не так. Уже прямо сейчас он съедет к тебе на ПМЖ. Встречай с хлебом и солью, — улыбка Тати широкая и крайне коварная. Только глаза выдают истинное настроение. Девушка едва сдерживает слёзы. Она душит их, не позволяя сломить себя.
Юная девица теряется, метаясь на месте.
— Как? — едва произносит она. — Это я к нему должна переехать! У меня дома родители. Они не разрешат.
Я чуть со смеху пополам не сложился. Константин мнется, бледнеет, ведь Тати обломала ему все планы на эту молоденькую дурочку.
— Боюсь разочаровать тебя, — Тати отпускает её, возвращаясь ко мне. — У него нет ни кола, ни двора. Костя, я даю тебе ровно два часа на сборы. Вернусь домой, и чтоб духу твоего не было. Ясно!
И я чуть ли не ликую от восторга, когда она берёт меня за руку.
— Сука! — рычит Константин.
А вот сейчас это было лишнее.
Я замахнулся и влепил кулаком ему в глаз. Тот начинает реветь, хватаясь за ушибленное место. Я же отпускаю шокированную Тати, которая левой рукой прикрывает пол лица. Затем нагребаю в ладошки снега, комкаю снежок и насильно прикладываю к глазу Константина, держа его за плечо. Тот тоже дезориентирован, но от холода не отказывается.
— Через тридцать секунд убери снег, иначе глаза лишишься, — говорю спокойно, поймав его взгляд на себе, — Константин, ты уж за словами следи, — предупреждаю его, когда он смаргивает растаявший снег на глазу.
Наконец-то, он кивает, хотя скулы от злости проступают на лице. Хмурится, но теперь обдумывает, прежде чем сказать. И всё же решает промолчать. И это правильно.
Юная девушка кидается утешать здорового мужика. А Тати тем временем смотрит на меня с обожанием, хоть и старается его маскировать. Шок сошёл на нет, и передо мной теперь та самая девушка, с которой я познакомился меньше трёх дней назад.
— Идём, Тати. Я обещал сводить тебя в парк, — говорю громко и чётко.
Да, я такой. И, да! Я прямо сейчас дал понять всем, кто был рядом, что Тати под моим крылом. Заявил ли права на неё? Хм… Мы же не в восемнадцатом столетии живём. Хотя, мысль, чтобы Тати была моей раз и навсегда, очень понравилась мне.