Или причина в Константине?
Может он опять замаячил перед Тати?
Эти мысли меня убивают. Но я их мигом отбрасываю.
Тати шевелится, а я буквально затаиваю дыхание. Она повернулась на другой бок и теперь я могу аккуратно лечь к ней под бочок. Наконец, я оказываюсь в плену тепла Тати. Обнимаю ее, прижимаюсь к ней и зарываюсь носом в ее затылок. Ох… черти, дерите меня во все места, но я отсюда ни ногой. Аж мурлычу от удовольствия. Сгребаю Тати в свои объятия, ощущая на своих рука теплые ладошки любимой.
— Максим…, - сонно мурлычет она, не оборачиваясь ко мне лицом.
— Тати…, - вторю ее тону, целуя в обнаженное плечико. Тати жмется от щекотки, затем зевает и снова уплывает в глубокий сон.
Скорее всего Тати приняла мои объятия за сновидение. И мне не хочется нарушать ее покой, поэтому я откладываю свой план по захвату любимой во всех позах, о которых она сама мне поведала на днях. Хотя… мой друг в боксерах уже на старте, и я мысленно ему приказываю еще немного подождать. В конце концов сегодня выходной и завтра тоже. Мысли мыслями, а я так же, как и Тати, крепко засыпаю.
Чувствую, как будто меня взглядом прожигают. Голова после долгой дороги дает о себе знать сильной пульсирующей болью в висках, и тем не менее, я раздираю правый глаз в щелку.
Улыбающаяся, счастливая Тати практически нависает надо мной. Я окончательно просыпаюсь, глядя на свою любимую, и тоже расплываюсь в коварной ухмылке.
— Максим! Ну ты жук! Я не ждала тебя, — хлопает легонько мне по обнаженной груди. А потом накидывается со сладким поцелуем. О…о…о… женщина, я же сейчас взорвусь без прелюдии!
Кое-как отрываемся друг от друга.
— Надеюсь, ты никого не ждала, кроме меня, — все так же игриво намекаю Тати на любовников.
— Максим, в моих снах нет места никому, кроме тебя. Так что переживать тебе явно не о чем, — как ни в чем не бывало отвечает Тати и смеется. — А вообще, ты не представляешь, как я себя сейчас сдерживала, чтобы не напасть на тебя.
— Тогда спешу обрадовать тебя, что ты испытала те же чувства, что и я ранним утром, — констатирую факт.
— Почему не разбудил меня? — обиженно спрашивает она.
— Ты крепко спала, — тыльной стороной ладони провожу по ее скуле и подбородку, а Тати нежится ласке, слегка прикрывая глаза.
— Я подумала, что ты мне снишься, — делится со мной.
— Знаю, так и подумал, — отвечаю. — Ты немного бледновата, — хмурюсь вновь, в свете ранних солнечных лучей, я хорошо рассматриваю лицо Тати. Она не глядит мне в глаза, о чем-то не желает делиться, но я не настаиваю. — Все хорошо? — с тревогой гляжу на нее, но не давлю.
— В общем да, но есть кое-какие проблемы, но о них я пока не хочу говорить, — увиливает Тати.
— Если дело в твоем бывшем, — я даже злюсь, готовый прямо сейчас найти его и раскромсать в клочья. Тати улыбается, подмигивая мне.
— Нет. Костя — старая новость, поэтому свои карательные меры можешь придержать на будущее, — шутит Тати. Мне становится легче.
Затем наше настроение вмиг меняется на притяжение. Тати практически оседлала меня, снимая с себя майку на тонких бретельках. Моим глазам предстает ее шикарная каплевидная грудь, которая слегка набухла, когда я накрываю обе их своими громадными лапами. Хм… но Тати продолжает елозить на мне, возбуждая больше и сильнее. Я сажусь и обнимаю ее, целую, ласкаю языком каждый участок ее тела. Добираюсь до шеи: кусаю, посасываю, и снова кусаю, а потом облизываю и опять возвращаюсь к губам. Тати стонет. О… Я мигом меняю положение наших тел, оказываясь сверху на ней. Стягиваю с нее трусики, следом летят мои боксеры. Лисьи глаза моей любимой глядят на то, что так жаждет оказаться в ней.
— Скучала? — мой голос вибрирует.
— Еще как…, - мурлычет она, облизывая свои пухлые от поцелуев губки.
Я развожу ее бедра, устраиваюсь, накрывая собой разгоряченную Тати, затем просовываю правую руку ей под поясницу и приподнимаю ее. Практически чувствую, как касаюсь ее лона своим членом. Ощущения похожи на действие сильнодействующего морфина с эндорфином. Я, как наркоман, и Тати мое спасение от наваждения. Облизываю свои пересохшие губы, затем наклоняюсь и вбираю в рот сосок ее груди. Он мигом наливается кровью и возбуждается. Тати пискнула, явно испытав пронзительную искру предоргазма. То же самое проделываю со второй грудью, а после отрываюсь от них и в упор смотрю на девушку, которая запрокинула голову чуть назад от удовольствия. Мы встречаемся взглядами, как только мои атаки на ее грудь прекращаются.