— Да побежал сразу, как только Олеся сообщила, — отвечаю я.
— Я заблокировала его, — говорит женщина и строго сверлит меня взглядом, я снова киваю и продолжаю работать над формированием косметического шва на животе роженицы.
— Спасибо. Замотался совсем.
— Больше не оставляй так свои личные вещи, Максим. Понимаю, работа — долг, и прочее. Но сам знаешь, сколько может быть недоброжелателей. Тем более, ты уходишь. Дебилов и завистников всегда хватает, даже если кажется, что их нет, — Елена Анатольевна говорит со знанием дела. Опыт не пропьёшь. Медсестры, кто сейчас нам ассистировал, тоже закивали.
— Виноват, Елена Анатольевна. Благодарю за замечание.
Наконец, роженицу мы подготовили к транспортировке в послеоперационный блок, передав её медсестрам под наблюдение.
Устал.
Но больше всего я соскучился по моей любимой Тати. С мыслями о ней я направлялся обратно в ординаторскую. Уже сегодня вечером мы с ней увидимся. Зайдя в кабинет, взял телефон, глянул на время — уже три часа дня, только хотел набрать Тати… Твою мать, снова стук в дверь и опять эта Олеся. Я встал с дивана, не успев даже расслабиться. Медсестра держала в руках несколько историй рожениц.
— Там женщину привезли, — запинается Олеся. Вид слегка напуганный. Хотя кого нам только не привозили. Уж пора привыкнуть.
— Что случилось? — спрашиваю я, не придавая значения тому, что прямо сейчас Олеся смотрит мне прямо в глаза и её слегка потряхивает.
— С кровотечением. Срок девять-десять недель беременности. Я хотела Елене Анатольевне сообщить, но её вызвали в патологию, — с опаской отрапортовала девушка.
Я опять киваю и, уже взяв с собой свой мобильный, направляюсь в палату, где сейчас подготавливают поступившую.
— Где её история, обменная карта? Женщина встала на учёт? — посыпал вопросы медсестре, которая чуть ли не бежала за мной.
— Вот, — Олеся протягивает мне карту.
Только беру её в руки, как меня током прошибает. Твою ж… Маргарита, чтоб её черти драли, Сечина. Надо же, а фамилию мужа брать не стала — свою оставила. Я до последнего надеялся, что это просто совпадение, но… Захожу в палату и вижу именно её: свою бывшую. Заплаканные красные глаза которой смотрят на меня и молят о помощи.
— Максим, — сиплым голосом Рита обращается ко мне. — Максим, я теряю ребёнка. Помоги мне, пожалуйста. Миша меня не простит…
Я беру себя в руки, отгоняя вагон лестных слов о ней и о том, как она повела себя несколько дней назад, встретившись с нами в ресторане. Ребёнок не виноват, что у него будет такая мать.
— Когда началось кровотечение? — строго задаю вопрос.
— Утром. Я не сразу увидела. Спала долго. Токсикоз замучил. Была маленькая капелька крови на ежедневной прокладке. Даже не крови, а больше похоже на сукровицу. В интернете прочитала, что такое возможно…, — я взмахом руки останавливаю Риту после слов об интернете.
— Дура ты, Рита, — выругался. — У тебя в матке ребёнок формируется, а ты в интернете читаешь советы. Олеся, — я поворачиваюсь к медсестре. Она на месте подпрыгивает с испугу. — Готовь УЗИ аппарат. Посмотрим, что нас ждёт или кто.
— Максим, всё плохо да? Я теряю ребёнка? — начиная рыдать, Рита сыпет в меня вопросами.
Я ничего не отвечаю. Может быть всё: и потеря, и на грани.
Олеся подкатила аппарат, я присел напротив Риты. Налил на низ живота гель и приступил к обследованию. Так… Так-так… Вижу плодное яйцо. Вижу крохотного человечка, свернувшегося в комочек.
В палате гробовая тишина и только лишь шум аппарата УЗИ разрывает гнетущую ауру. Рита дрожит, губы грызёт, уже кровью налились. Глаза красные, а слезы продолжают течь по вискам.
Включаю мониторинг сердцебиения, но его… нет. Стоит просто шум. Я перевожу взгляд на свою бывшую, и на долю секунды мне становится её жаль, говорю:
— Рит, к сожалению…
Женщину прорывает, и она начинает заходиться в истерике. Олеся и ещё две медсестры пытаются её успокоить.
Я выхожу из палаты. У самого руки слегка дрожат. Смотрю на кисти, и понимаю, что испугался, на мгновение подумав, что это мог бы быть мой ребёнок. Но, к счастью, судьба нас развела. И похоже Рита получила в ответ свой же бумеранг.
— Максим Александрович, какой план действий? — выйдя из палаты, Светлана ждёт моих указаний.
— Свет, а какие могут быть действия, если спасать некого, — устало отвечаю ей, и медсестра с пониманием кивает.
— Будем чистить, — говорит женщина. — Пойду готовить операционную.
— Сначала успокойте женщину. Приведите её в чувства. И следите за давлением. У неё в анамнезе гипотония. Соберите материал и отправьте на исследование в лабораторию. В любом случае нужно узнать, в чем нарушение.