— Значит, ты можешь попасть в книгу рекордов Гиннеса, — ответила я.
Он ничего не ответил, и мне стало стыдно.
— Может быть, ты ехал на слишком большой скорости? — мягко спросила я.
— А может быть, просто устал…
— Ты заснул?
— Ну, как сказать — заснул… Зевнул пару раз, а потом принял пару таблеток «Вивамакса», чтобы взбодриться.
— И оказалось, что это снотворное?
— Ну, они, наверное, не рассчитаны на мгновенный эффект — их надо принимать продолжительное время.
— Я приеду навестить тебя.
— Это слишком далеко. А тебе надо в школу. Посмотри на карту — увидишь, где Люлео.
— Обнимаю тебя, пап. Скоро увидимся.
— Угу, — промычал он, и голос у него был мягкий, как французский сыр многомесячной выдержки.
Мама бродила по квартире, попутно наводя порядок: вытаскивала из шкафов папины вещи, бросала в кучу старые рубашки и брюки.
— Он скоро вернется! — протестовала я. — Ему что, голым ходить?
Она что-то пробормотала в ответ: мол, угораздило же выйти замуж за безнадежного типа.
Вечером я снова забралась в окно к Лу.
— Что-то мне неспокойно, — сказала я. — Теперь он считает, что совсем опозорился.
— Ну и шут гороховый, — отозвалась Лу маминым эхом.
— Эти оздоровительные препараты надо запретить! — злобно произнесла я. — И автомобили, и все эти магазины товаров для здоровья, и вообще весь Норланд6! Стереть с карты!
— Ты со мной говоришь или с кем? — вздохнула Лу, пытаясь распутать пряди волос, только что выкрашенных в рыжий цвет.
— Тебе и дела нет до папы, да? — я встала между ней и зеркалом.
— Конечно, есть, но мне все это осточертело! — она уронила руки, все в рыжих пятнах, на колени.
— Что — это?
— Вся эта морока.
— Потому что ты интересуешься только собственной персоной!
— Неправда — ну скажи, неправда! — голос у нее стал жалобный.
— Сначала докажи!
— Уходи!
— Ладно. Уйду. Продолжай в том же духе, раз тебе плевать на остальных! Раз папа тебя не интересует!
Иногда я жалела, что эта эгоистка — моя сестра. Например, как в этот раз.
На следующий день я решила, что так просто моей сестре не отвертеться.
Учебное время тянулось бесконечно медленно. За окном, тяжело опускаясь, кружили большие хлопья мокрого снега. На уроке английского я поняла, что нужно делать.
Папа оказался в отчаянном положении, а мама, очевидно, считала, что лучший способ помочь ему — перебрать одежду. Значит, поехать к папе должна я. Но не одна.
После английского я бросилась прочь из школы, не обращая внимания на Сюзи и Лотту, которые сперва припустили за мной, надеясь выведать пикантные подробности моей жизни.
— Ты уезжаешь с тем парнем?
— А может, вы снова будете варить суп в ванне? Тогда можешь рассчитывать на нашу помощь!
— Нет, ничего мы не будем варить, — огрызнулась я. — И вообще, дело не в Ругере!
— Ну пожалуйста, расскажи! Вы встречаетесь? Или вы просто друзья?
Я ответила, что мне нужно спешить и что меня, скорее всего, не будет несколько дней. А уж что они там подумали, меня не волновало.
Дома я разыскала свою банковскую карточку, на которую мама переводила мое ученическое пособие, и оставила на столе записку: мама имеет право быть в курсе.
Когда я ворвалась в палату, Лу лежала на кровати и вполглаза смотрела телевизор.
— Осторожно, ковер! — крикнула она. — Сними ботинки!
— Нет времени! Поехали! Вставай — бери зубную щетку и надевай ботинки!
Она, конечно, не разгадала моего плана, но сделала все, как я сказала.
Я удивилась и обрадовалась: кажется, Лу поняла, что на этот раз пререкаться некогда.
В автобус, идущий в аэропорт, мы сели, когда часы показывали уже четверть четвертого. Я не знала расписания авиарейсов, но надеялась, что самолеты на Люлео еще будут.
На улице почти совсем стемнело, дворники на лобовом стекле работали в полную мощность, чтобы водитель мог хотя бы что-то разглядеть. Нас окружали пассажиры в тщательно застегнутых пальто и плащах, с аккуратными маленькими чемоданами. Все большие чемоданы согнали, как скот в загон, в багажное отделение, огороженное перекладинами.
Мой багаж состоял из одной Лу. Она сидела рядом и пока не порывалась сбежать.
Похоже, она была не настолько больна, чтобы не понимать, что к чему.
Билет со скидкой
Мы успели на самолет в четверть пятого, купив билеты со скидкой. Когда мы поднимались по трапу, Лу резко затормозила.
— Я не могу. Мне нельзя!
— Пойдем!
— Я не взяла лекарства!
— Разберемся, пойдем!