Виктор Владимирович молча наблюдал, сжав кулаки и постепенно багровея.
— Итак, начнём.
Костя вернулся, развернул один из стульев "лицом" к себе и сел, положив руки на спинку. Уставился в глаза отчима мрачно и решительно.
— Буду говорить — не перебивай. Всё, что скажешь, для меня не имеет смысла и значения. Я приехал не спрашивать, а поставить тебя в известность и ожидать единственно верного решения, которое, ты, ублюдок, будешь иметь возможность принять и привести в исполнение в течение нескольких дней. Итак… Я нашёл твою дочь. Мы встретились при весьма сказочных обстоятельствах и я благодарю всех святых, что позволили этому случиться. Она беременна.
При этих словах Виктор Владимирович дёрнулся вперёд, но Костя лишь усмехнулся.
— Советую слушать спокойно, а то в последнее время я стал немного нервным, это чревато. Беременна от меня, — продолжил, внимательно и все так же мрачно наблюдая за собеседником. — Она бизнес леди, спортсменка и башку сносит от её красоты. Одним взглядом может уложить на лопатки, а попробовав её пельмени, навсегда забудешь чужие. И ты, тварь, мог такую убить. Она могла уйти в вечность, и мы — не встретиться по твоей больной и… даже слов нет, чтобы назвать… ты не только тварь, мразь и извращенец. Ты, с*ка, — червь, а с червями как? Правильно, либо рыбам, либо давить. Рыбам я тебя не отдам, надо себе память оставить, а вот раздавить — раздавлю.
— Что ты можешь, щенок? — Виктор Владимирович старался засмеяться, скрывая за истеричными звуками страх, но получилось плохо.
— А что может щенок? Громко лаять да играться. У меня только что состоялась одна встреча. Познавательная, бл*дь, до синевы. Твой педофил кое-чем поделился. Бледнеешь? Не стоит, для тебя нового ничего нет, всё давно знаешь. И то, что оставленные мной деньги выкрал, и что Аю обманул, и что подложил её под х*и многоразовые, и то, что "спасти" её после всего этого дерьма пытался, и что болен на гнилую репу крепко — все знаешь. И после нашей с тобой встречи, в ресторане, когда долги мои вспомнил и попросил не искать её, ты уже, падаль, знал, почему. Но строил из себя заботливого папашу, действуя исключительно в интересах дочери, правда? Ты купил здесь всё, что можно и кого надо, но так и не получил главного. А всё потому, что не сдержался, позволил себе маленькую слабость — маленькую девочку. Если бы не она — ты сейчас бы уже не сидел в этом кресле и не слушал бы, ты плавал бы в одной компании со своим прихлебателем, без штанов и пары органов, давая представление рыбам. Да-да, разноглазый уже там, не звони и не ищи.
— Блефуешь.
— Хотя нет, позвони ему, — Костя вытащил мобильник и бросил на стол. — Может, ответит.
Виктор Владимирович звонить не стал. Он смотрел на телефон, который сам же и подарил "напарнику" в честь его юбилея. Последний iPhone. Это был именно тот телефон, т. к. на задней панели было сделана на заказ одна надпись. Она высвечивалась как бы изнутри, словно отражение в воде выглядела.
— Позвони, проверь.
— Ты…
— Рекомендую, настоятельно советую поступить так: ты переписываешь всю недвижимость на Аю. Всю! Даже свою квартиру. Делаешь дочь единственной наследницей, и я знаю, что тебе не надо объяснять, как это грамотно и быстро оформить. Подключаешь купленных чиновников и исполнителей в определённых структурах отвести от меня все подозрения в пропаже двух тел. Одного можно списать на братские разборки, другого — на передоз. Всего двух, остальным повезло сдохнуть раньше. Не мне тебя учить, правда?
Виктор Владимирович молчал, только в глазах уже вовсю пылала ненависть. Костя встал, отшвырнул стул и схватил отчима за ворот, притянув к себе и сам наклонился.
— Правда, с*ка?
— А то — что?
— А то запись Аи, когда ты вытаскивал свой отросток, планируя доказать всю силу отцовской любви, а также показания разноглазого, подписанные лично, попадут туда, куда надо. Я в любом случае не сяду, нарастил крышу, а вот ты — надолго, если не навсегда. И не успеешь моргнуть и глазом — закукарекаешь. А Ая все равно получит каждую твою сделку, так что… Даю тебе шанс. Единственный шанс сделать самому, добровольно. Откупиться, заплатить, замолить — выбирай, что вкуснее. Срок тебе — неделя. Не думай сбежать. Найду, падла, и закопаю сразу. Живьем закопаю, будешь с такими же червями землю рыть. Ты все понял?