Эме бросил на нее недоверчивый взгляд, словно гадая, почему она не может понять то, что без слов ясно ему самому. Потом покачал головой и вылез из машины. Фредерика несколько мгновений смотрела на пустое место, чувствуя себя сбитой с толку и пугающе беззащитной.
…Это была ее идея — вышибать клин клином. Рене Шапюи явно пыталась привлечь на свою сторону общественное мнение и нанести Дамьену личное оскорбление, надеясь, что он пойдет на мировую и не станет доводить дело до суда, который сложится явно не в его пользу. Чуть ранее в прессе появилось имя бывшей товарки мадемуазель Шапюи, с которой они вместе снимали квартиру. Эта женщина, обратиться к которой не пришло в голову ни Фредерике, ни другим сотрудникам конторы, с величайшим удовольствием сообщила публике, что она вышвырнула Рене из квартиры, после того как застала эту «бесстыжую шлюху» в постели со своим бойфрендом.
Эта история появилась на первой странице марсельской газеты два дня назад. Сегодняшняя пресс-конференция была созвана для того, чтобы «обелить имя» фирмы, а заодно и их клиента. Фредерика мечтала о том, чтобы публичным восстановлением репутации Бержера занимался кто-нибудь другой, но знала, что ей предназначено сыграть две роли одновременно — главной героини и ведьмы на помеле. Сегодня ей предстоит с блеском выступить во второй роли.
Подойдя к микрофону, она улыбнулась и поблагодарила представителей прессы за приход. Потом зачитала заявление, хотя от щелчков фотоаппаратов и жужжания камер у нее дрожали руки. Для этого случая ей делал прическу и накладывал косметику лучший стилист города. Фредерика знала, что выглядит замечательно, но мысль о том, что вечером ее покажут по телевидению, заставляла бедняжку сильно нервничать. Придется что-то придумать, чтобы выпуск новостей не попал на глаза Эме…
После официального выражения несогласия с тем, как освещается эта тема в прессе, было указано, что их клиент, месье Бержера, никоим образом не участвовал в кампании, развязанной газетами. Поскольку скрывать месье Бержера абсолютно нечего, то вполне естественно, что он предпочел, чтобы беспочвенные требования мадемуазель Шапюи остались незамеченными. Закончив читать заявление, Фредерика стала отвечать на вопросы.
Какой-то журналист, пропустив мимо ушей уже сказанное Фредерикой, спросил, не с подачи ли Бержера в газетах появились статьи, посвященные личности мадемуазель Шапюи. На что Фредди категорично ответила «нет». Причем ответила чистую правду, поскольку Дамьен лишь мельком упомянул имя товарки Рене, но не имел представления о том, что эта информация будет как-то использована в ходе процесса. Когда к Фредерике пристали с вопросом, не приложила ли к этому руку фирма, она с достоинством ответила, что ни один партнер или служащий их конторы не вступал в контакт с бывшей подругой истицы, которой в последнее время пресса уделяет повышенное внимание. Что тоже было чистейшей правдой. На бывшую товарку Рене Шапюи репортеров навел брат водителя машины, которая часто обслуживала сотрудников адвокатской конторы.
Наконец прозвучал вопрос, на который Фредерика и ее команда в глубине души очень надеялись. Его задала незаметная молодая женщина, про которую говорили, что она добывает информацию самыми бесчестными способами. Толпа охотников за новостями тут же навострила уши.
— Какое отношение эти последние разоблачения имеют к связи месье Бержера с мадемуазель Шапюи?
Фредерика наклонила голову, чтобы скрыть улыбку, и сделала вид, будто медлит с ответом.
— Ну… Понимаете, месье Бержера не очень любит отвечать на подобные вопросы, поскольку он настоящий джентльмен, однако кое-кто мог бы спросить, почему такой богатый человек отказывается договориться с бывшей женой, как называет себя мадемуазель Шапюи. Дело в том, что за несколько дней до своего переезда в дом месье Бержера она была застигнута соседкой по квартире во время… э-э… физического контакта с другим мужчиной, точнее с бойфрендом этой соседки.
По аудитории прошел шепоток, после чего в воздух взметнулся лес рук. Выполнив свою миссию и посеяв большие сомнения в правдивости истории, рассказанной Рене Шапюи, Фредерика отказалась отвечать на оставшиеся вопросы и с деланной нерешительностью сказала:
— Боюсь, я и так сообщила вам слишком много. Я нахожу обвинения в адрес моего клиента абсурдными, поскольку, к сожалению, ясно, что в указанный истицей период он ни в коем случае не порывал с прежним образом жизни… Ох! Я снова проговорилась. Пожалуйста, извините меня. Еще раз благодарю всех за приход.
Газетчики продолжали выкрикивать свои вопросы даже тогда, когда Фредерика оставила кафедру и пошла к задней двери, то и дело оборачиваясь и посылая собравшимся сконфуженные улыбки. За дверью ее встретили все четыре партнера и дружно поздравили с успехом. Палотен похлопал ее по плечу и гордо воскликнул: