— Что на повестке дня?
Я молчу, а рот Лилли занят поглощением замороженной пиццы. Пегги закатывает глаза.
— Понятно. Ты продолжаешь жалеть себя, только теперь в своей квартире…
— Ты такая бесчувственная!
— Я не бесчувственная. Я — реалист! Ну, не повезло, не срослось — со всеми бывает. Надо двигаться дальше, а не нудеть и хоронить себя.
Я молчу. На помощь приходи Лилли.
— Мы встретили его.
Пегги молчит пару секунд, а потом настороженно спрашивает:
— И как прошло?
— Хреново…
Добавляю я, взбиваю подушку и ложусь на пол в позе грустного клубочка.
— А поконкретнее можно?
— Он хотел поговорить. Она была пьяная. А потом вышла та баба, которая…
— Которая рассказала план Дон Жуана?
— Да.
— Мы можем перестать говорить об этом?
— Конечно.
Пегги и Лилли многозначительно переглядываются. В этот момент Портер вздыхает и открывает глаза.
— Вы спать вообще собираетесь?
— Не видишь у нас экстренное собрание!
— Несанкционированное. А значит супер-экстренное.
— Короче, как хотите…
Портер смотрит на меня своим помятым лицом.
— Я пойду в твою спальню.
— Окей.
Когда он уходит, его место на диване занимает Гудрон. Он ложится на тепленькое и, спрятав мордочку в своих мягких лапках, мурчит.
Странно, но в этот момент мы трое смотрим на него и, кажется, чувствуем что-то общее. В какой-то момент мы даже вместе вздыхаем. И тогда в дверь снова звонят.
Мы трое переглядываемся.
— Это он!
Лилли подскакивает и с каким-то неожиданным оживлением начинает шептать
— Это точно он. Он увидел тебя и понял, что сильно накосячил. А теперь он пришел. Сейчас будет долгая речь, ты заплачешь, а потом…
— Застрелюсь?
Лилли машет на меня рукой и обращается уже к Пегги.
— Это точно он.
Я подхожу к двери. Чтобы как можно дольше сохранить интригу, я выбираю не смотреть в глазок. Но, честно говоря, я тоже думаю, что это он. Готовясь к тому, что сейчас будет трудно, и я должна быть стойкой и выглядеть не слишком помятой, хотя это невыполнимая задача. Я открываю.
На пороге стоит молодой парень и глазеет на меня. А я — на него. Так и стоим.
Из гостиной вываливаются девочки. Увидев незнакомца, они застывают так же, как мы с парнем.
— А…где Натали?
— Ее нет.
Не знаю, почему я отвечаю так, как будто знаю, кто такая эта Натали.
— А где она?
Я молчу, не сразу сообразив, что нужно сказать, что он ошибся, перепутал, в общем, не туда попал.
— Не знаете, как ее найти?
Я вздыхаю и качаю головой.
— Вообще-то…
Звонок подъехавшего лифта прерывает меня. Я, парень перед моей дверью и две торчащие из-за угла головы Лилли и Пегги с какой-то необъяснимой общей надеждой смотрим на двери лифта.
Кажется, что они открываются слишком медленно. Но все же открываются, а это уже хоть что-то.
Дальше, в лучших традициях женского кино, из лифта выходит Он.
Последние, отягчающие мое состояние, капли алкоголя выветриваются. Я вижу и чувствую все совершенно трезво и здраво.
— Полли.
Он произносит мое имя. Как хорошо у него получается.
— Мы можем поговорить?
За спиной слышатся звуки борьбы между Лилли, пытающейся выйти и остановить меня и Пегги, обтягивающую Лилли обратно в гостиную.
Я делаю шаг и оказываюсь в коридоре, прямо рядом с незнакомым парнем. Он молчаливо чего-то ждет. Но никто уже не видит его
— Что ты хочешь мне сказать?
Дурацкий вопрос. Все понимают, что он будет говорить. Иначе, он бы не пришел.
Хотя, может он социопат и пришел, чтобы сказать что-то вроде “ты мне нравилась, но пришел момент, когда я не могу удержаться от непреодолимого желания перерезать тебе горло. Согласна ли ты..”
— Так что?
Он прерывает мои мысли. Я смотрю на него и киваю.
— Да, ладно. Говори.
— Честно, я не знаю, с чего начать. Я не подготовился и…
Он начинает хлопать ладонями по карманам, пытаясь что-то отыскать. Наконец, он достает какую-то маленькую смятую бумажку.
— Вот, я тут набросал.
Я в растерянности наблюдаю, как мистер Макс, красавчик босс, ради которого многие женщины готовы бросить мужей и детей, словно мальчик смотрит в бумажку и читает.
— Полли, я очень виноват. Я был ослеплен своей страстью настолько, что забыл обо всем. Я перестал видеть очевидное…
Макс останавливается и поднимает на меня глаза. Из того, что он только сказал, я поняла только свое имя.
— Вообще-то, дальше я не придумал.
За спиной слышится скептическое хрюканье Лилли и последующая затрещина ей от Пегга.