— Вы, должно быть, ошиблись! Полли не способна даже вовремя вернуться с обеденного перерыва! О каком новом уровне здесь вообще можно говорит?
Я, кстати, ни разу не опоздала. Но этому придурку только дай возможность как следует проучить меня за годы отказов от его грязных приставаний!
Мистер Макс молча переводит взгляд на Крейга и, глядя в его маленькие бесцветные глазки, говорит
— Кстати говоря, с Вашей работой я тоже очень внимательно ознакомился. И у меня возник ряд вопросов. В финансовой отчетности явно видно, что Ваше руководство приводит нас к значительным убыткам.
— Мы отвечаем за науку. Наука — не для всех.
— И, очевидно, не для Вас!
Так его, мистер Макс!
Я не могу сдержать довольную улыбку.
— На этом все. Можете приступать к работе.
Я вместе со всеми встаю с места, когда слышу голос мистера Макса.
— Мисс Манн, а вы останьтесь.
На секунду я застываю на месте, а потом обратно сажусь на стул. Дождавшись, когда все выйдут из переговорной, мистер Макс запирает дверь и опускает жалюзи.
— Это, чтобы никто нам не помешал.
Наверное, сейчас я выгляжу еще хуже, чем обычно. Не в том смысле, что обычно я урод, а в том, что со мной часто случается что-то неловкое и неказистое.
Я должна что-то сказать, а не молчать как рыба.
— От меня что-то нужно, мистер Генд…Гешт…
— Макс.
— Мистер Макс.
— Мистер Макс?
Самый странный диалог в моей жизни.
— Извините. У вас сложная фамилия.
— Я знаю.
Он не просит меня сесть ближе, а сам подходит, подкатывает один из стульев ближе ко мне и садится напротив.
И, конечно же, свои ноги он расставляет максимально широко.
Надеюсь, он не заметил, как я посмотрела на его XY хромосомную зону.
Он смотрит на меня проникновенным, изучающим взглядом.
Именно таким взглядом психиатры сканируют серийных убийц, определяя их невменяемость.
— Как дела с копролитами?
— Мы с ними только начали узнавать друг друга. Но, если вам интересно, могу держать вас в курсе развития наших отношений.
Мистер Макс громко смеется, обнажая ровные белоснежные зубы.
Он точно носил брекеты в школе.
Я представляю его улыбку с железными накладками брекетов.
И все равно он кажется идеальным.
— Надеюсь, ты не против перевода в другой отдел?
— Вовсе нет. Ведь я хотела именно этого.
— Отлично.
Он удовлетворенно кивает, но я не могу избавиться от неприятного чувства. Я думаю и думаю, и каждый раз в голове появляются мысли о том, что теперь я что-то должна ему. Моя голова сейчас лопнет.
— Мне кажется, я могу слышать твои мысли.
— Сомневаюсь.
Он усмехается, а затем откидывается на спинку кресла и, соединив пальцы обеих рук, как какой-то киношный злодей, говорит
— Я сделал это не из-за того, что ты рассказала.
— Правда? А почему? До этого момента вы даже не знали о моем существовании.
— Виноват. В свое оправдание скажу, что я не знаю больше половины всех, кто на меня работает. Но, как мне кажется, я делаю все, чтобы это изменить.
— Оу, тогда вы должны познакомиться с Хавьером. Он отлично моет окна!
— Хм.
— Серьезно! Однажды это может спасти кого-то от самоубийства.
— Каким образом?
— Не знаю. Например, кто-то решит резко выброситься из окна, разбежится, решив, что оно открыто, но только врежется. При таких обстоятельствах это минимальный вред.
— И правда.
Мистер Макс прищуривается, глядя мне в глаза. И хотела бы я сказать, что на меня это ничуть не влияет. Конечно, меня привлекают и его идеально прищуренные глаза, и его белые зубы, и даже его широко расставленные ноги. Но я не из его лиги. Да что там лиги! Я даже не из его спорта. И вообще не из спорта.
Мне становится совсем тошно, когда я думаю об этом.
— Я могу идти?
— О, да, конечно. Тебе еще нужно переехать с первого этажа.
Он подмигивает мне и встает с места.
Я тоже поднимаюсь и с, почему-то, разочарованно опущенными плечами плетусь к двери.
Хотя по всей логике я должна радоваться, ведь мое желание работать в отделе художественной литературы сбылось.
Я уже кладу руку на дверную ручку, когда до меня доходит. Мистер Макс так и не сказал мне то, ради чего попросил меня остаться.
Я поворачиваюсь к нему. Он уже изучает какие-то бумаги, поэтому, когда я зову его, он выглядит немного удивленным.
— Мистер…
Я даже не буду пытаться произнести это.
— Мистер Макс, вы ведь хотели что-то сказать мне?
— А, точно!
Он бьет себя ладонью по лбу.
— Я хотел сказать, чтобы ты ничего не планировала на вечер следующей пятницы.