Выбрать главу

За поворотом открылась неприглядная любому нормальному человеку картина. Два неопрятных и не вполне трезвых мужика жаждали немедленной и бурной утехи с лисой (в женском теле, но с безжизненно болтающимися хвостами), запертой в клетке наподобие звериной. Для этих целей они уже спустили штаны и теперь дёргали к себе лису, прикованную на цепь за адамантиевый ошейник. Похоже, что кицунэ сопротивлялась и поначалу пыталась кусаться, за что её подтягивали вплотную к прутьям и били чем ни попадя, пролезающим сквозь решётку. В ход шли молотки, черенки от лопат и какая-то (похоже, специальная) палка с адамантиевым набалдашником. Лиса продолжала отчаянно сопротивляться, цепляясь за прутья дальних стенок.

— А ну, дай я её по пальцам хрясну! — мужик поздоровее выдернул из рук своего подельника адамантиевую колотушку и с удивлением уставился на слегка светящееся лезвие, высунувшееся из собственной груди.

Второй тоже смотрел на это, разинув рот, даже цепь из рук выронил. Перевёл взгляд на невесть откуда появившегося парня…

— Твой напарник и ты — вы оба мертвы, — любезно сказал тот и вспорол второму живот.

Более Кузьма не обращал на душегубцев внимания. Он не стал утруждаться поиском ключей от клетки, а просто перерубил дверные петли и ушки замка и откинул дверь в сторону. Подошёл к лежащей ничком девушке:

— Прошу тебя, только не кусай меня, ты можешь сломать себе зубы.

Лиса то ли всхлипнула, то ли выдохнула — он не понял и присел рядом на корточки:

— У меня нет лечилок. Ты умеешь исцеляться?

Тут она заскулила, тонко-тонко:

— Ты разве не видишь — я не могу-у-у!

— Я вижу адамантий. Ключа нет, но есть я. Отмычки, конечно, не мой профиль, но если необходимо…

В руке у Кузьмы возникла тоненькая пластинка, вошла в фигурную прорезь замка, подстраиваясь, видоизменяясь… Тоненько щёлкнуло, и ошейник остался в руках у меча:

— Ну вот. Если ты не против, я заберу это себе в качестве благодарности. Адамантий нынче редок. И палку с нашлёпкой, пожалуй, тоже возьму.

Лиса поспешно отвернулась в угол, стараясь скрыть покрывшие лицо кровоподтёки.

— Спасибо.

— Ты справишься дальше сама? Исцеления не по моей части. Я, как видишь, больше что-нибудь отрубить. Ты не знаешь — кто-нибудь кроме тебя остался?

Кицунэ дёрнула головой:

— По-моему, все ушли. Но я не знаю точно.

— Ладно, я сам проверю.

Здание ниппонского посольства было не таким уж большим, и основная часть комнат по восточной моде была разгорожена тонкими шёлковыми и бумажными перегородками. Именно что была. Тоненькие рейки переломанных рамок вперемешку с разорванными картинами совсем не сдерживали взгляд. Он шёл по комнатам, изредка останавливаясь, чтобы проверить очередной закуток или шкаф. Никого. Всё пусто.

В одной из опустевших комнат он остановился. Здесь жила она. Окна уцелели, комната не успела пропитаться дымом улицы и хранила её запах. На стене над кроватью чернела наспех выведенная тушью надпись. Закорючки ниппонские. Кузьма постоял напротив, распахнул окно, перекинулся в комариную форму, и выскочил в дымный воздух улицы.

Пока парни летали, я занимался важным и ответственным делом: накладывал пелену безразличия на особняк. Возвращаться к разграбленным пустым стенам мне не очень хотелось — только ремонт сделали! А на одних големов надеяться тоже не резон — больно лакомым стал кусок. Полезет ведь кто-нибудь. Ну, пусть их на клочки порвут — будет это всё лежать, тухнуть…

В общем, решил я сделать особняк максимально неинтересным для кого бы то ни было. Территория большая, одним махом не управишься, поэтому я начал с крыши, потом прошёлся по парадному фасаду, дежурить на котором с этого момента оставались только големы.

К этому времени явился Горыныч. Один. Сказал, что пока всё нормально, но Гидра знает, куда нужно стучаться, если что, и как подать тревожный сигнал.

Кузьма тоже примчался один, хмурый и неразговорчивый. На вопросы отвечал односложно: никого нет, все уехали. Зацепила его, видать, серьёзная ниппонская девочка, кто бы мог подумать.

Прикатил Болеслав с молодой женой и двумя малявками-дочками, испуганно выглядывающими из кабины грузовика.

— Не выгружайтесь! — замахал руками встречающий их Фёдор. — Вас только ждали, начинаем отправку.

И наше малое переселение народов началось. Портал держал Горыныч, а я продолжил закрывать купол пелены безразличия надо всем особняком. К финалу общего перемещения как раз успел и тоже ушёл в Засечин.

ХОЖДЕНИЕ ПО КРУГУ