— Искры?.. — Славус протолкнулся к нише-реликварию. Жаро-птицево перо, действительно, время от времени словно топорщилось и отблёскивало крошечными нетипичными огоньками.
— Вот! — капрал Велтур обличающе ткнул в витрину пальцем. — Теперь оно ещё и потрескивает, слышите⁈
Они на секунду замерли все и отчётливо услышали тихие щелчки.
— Никогда такого не было, — Славус подумал и прибавил: — При мне. Это что вообще? — он слегка прищурился и прочитал: — «Дар князя Валахии верным друзьям»? Надо же.
— Теперь уж и не вспомнишь, чей он друг был, — капрал Повторий постучал пальцем по стеклу, за которым виднелась тусклая бронзовая табличка: — На дату посмотри. Подарено задолго до Большой Магической войны.
— Похоже, что валашский князь хотел какой-то намёк сделать, — живо предположил секретарь. — Иначе зачем бы он стал присовокуплять к перу жар-птицы эту походную жаровню? И две монеты.
— Такие раньше в рот мертвецам клали, — заметил капрал Дворчек, — чтоб Харону на переправе заплатить. Ну, или на глаза, где какая традиция.
— Рисунок на этой жаровне знакомый, — пробормотал Повторий, — где-то видел, а где — вспомнить не могу.
Славус подумал, что тоже где-то видел этот рисунок. Где?
— Раз видели — вспомнится. Пошли. Не стоять же тут весь день.
Они успели усесться за небольшой стол и достать (но не вскрыть!) письмо от секретаря дожа, когда в коридоре раздался заполошный вопль секретаря:
— Загорелось! Оно загорелось!
Однако, когда Обран вломился в комнату заседаний, никого и ничего кроме лёгкого дыма там не было.
— Душно как… — подумал я вслух и подошёл к окну, распахнув обе его створки. Холодный воздух потёк в комнату, дышать стало легче. С чего бы такой духоте накануне зимы случиться? Словно перед грозой…
— Опасность! Опасность!!! — истошно закричала Горгона, и из-за соседней крыши выметнулись пять летящих друг за другом стрел.
В долю секунды они преодолели разделяющее нас расстояние. Время для меня словно растянулось. Беда только, что видеть я — видел, а сделать ничего не успевал.
Первая стрела сгорела в куполе защиты мгновенно, распространив вокруг вибрирующий вой тревоги. Вторая — так же. А третья прожгла купол, ослепив меня яркой вспышкой. И следом — два удара в грудь. Больно, ядрёна-Матрёна!
Я начал падать, цепляясь за стол. Издалека, от лестницы на первый этаж, грохотали шаги — медленно, очень медленно, так мне казалось. Звуки растягивались, распадались на составляющие… А вокруг меня сплошной цепочкой открылись пять порталов горизонтального входа — типа того, в который меня Марварид кинула, как люки. Хочешь — не хочешь, а выпадешь.
Четверо явившихся явно знали друг друга, а пятый…
Человек, буквально свалившийся на меня из ближнего портала, показался мне смутно знакомым. Он впился в меня диким, слегка безумный взглядом, потом прижал к лицу свою ладонь, щедро уляпанную в моей крови. Шумно вдохнул. Облизал.
— Митич!!!
— Токомерий⁈ — поразился я.
Он улыбнулся хищно, сверкнув длинными клыками из-под верхней губы:
— Терпи! — дёрнул меня за шиворот, приподнимая, и нажал на стрелу, так что наконечник высунулся из спины.
— С-с-с-а-а-а-х-х-х…
— Жив будешь.
Да уж понятно, что буду! Но приятного-то мало!
— Ещё одна, — весело подмигнул Токомерий Негру Вода и нажал на вторую стрелу, потом обломил оба наконечника и дёрнул на себя древки, порадовав меня до темноты в глазах.
— С-с-сука!
Доктор хренов совершенно по-звериному обнюхал оперения обеих стрел, жёлто блеснул глазами на четверых бойцов, обнаживших мечи и напряжённо озирающихся:
— Охранять! Головами отвечаете! — и стаей чёрных нетопырей вылетел в окно.
Оставшиеся, получив чёткую инструкцию, на удивление, сгрудились вокруг меня плотной группой, прикрывая в первую очередь со стороны оконного проёма.
Всё заняло секунды. Когда грохнула распахнувшаяся дверь и в комнате стало тесно от кхитайцев, нетопырей над крышей соседнего дома ещё было видно.
— Это мои воины, — сказал я четверым неизвестным, чтоб не вздумали терракотовых бойцов крошить.
— А эти — кто? Глянь, по каким они модам наряжены! — протолкавшийся сквозь людей Чжана Горыныч ткнул пальцем в воина, по виду похожего на командира. — Не от венецианцев ли ты, мил человек, засланный?
— Да погоди ты воевать, — я протянул Горынычу руку, чтоб он помог мне сесть и устроиться поудобнее. — Сейчас Негру Вода вернётся, у него всё выясним.
— Токомерий⁈ — изумлённо воскликнул Змей. — Жив, старый дракон⁈