14. ПОТОМУ ЧТО ЗАДАЧИ НАДО СТАВИТЬ АДЕКВАТНЫЕ
ВСЕ ХОТЯТ ПОНЯТЬ
Я начал процедуру исцеления. Страшно хотелось сфилонить, лечилку выпить. Но не упускать же такой шанс немного подняться! Через некоторое время я смог относительно безболезненно говорить. Во всяком случае, настолько, чтобы задать интересующий меня вопрос:
— А он дракон? Не́гру Во́да?*
*«Чёрный воевода»
— Было дело, после Разрыва уже, приезжал он ко мне, брал уроки. Неплохие результаты показывал.
Надо же. Вспомнил, значит, мой совет.
— Смотрите! Что это⁈ — дежуривший у окна кхитаец вскинул руку, показывая на красную стремительно приближающуюся точку.
— Кузьма, скорее всего. Он должен был сигнал тревоги получить.
— Это ж за сколько он домчал? — уважительно удивился Горыныч.
Я уже мог говорить вовсе нормально:
— Четыре минуты. Мы с ним просчитывали вариант экстренного возвращения. Укладывается. Ты бы вылетел, успокоил его, чтоб он сгоряча никого не порубил, а я тем временем самолечение закончу.
Кузьма всё равно примчал раскалённый и глазами шарил вокруг безумно, пока, практически следом за ним, в окно не влетела туча крупных чёрных нетопырей, восемь из которых совокупно тащили оторванную остроухую голову.
Токомерий материализовался в человека и швырнул бошку на пол:
— Вот он, ваш киллер-одиночка.
— Эй, ара! Дай обниму! — полез здороваться Горыныч.
Обнимашки также достались мне и Кузьме (я успел шепнуть: «При молодёжи не трепись!» — «Понял!» — ответил Токомерий), вежливые поклоны — примчавшимся Матвею и Болеславу.
— Мне, если честно, хотелось бы понять… — начал Болеслав.
— Нам, по правде говоря, тоже хотелось бы понять, что происходит, — нахмурился капитан наёмников по имени Славус.
— А что тут понимать? — ухмыльнулся Токомерий. — Старые долги. Клятва ваших прадедов сработала. У вас и перстни на руках, а вы удивляетесь!
— Перстень! — Славус хлопнул себя по ляжке. — Вот где мы рисунок видели, как на жаровне.
— А-а! — воскликнул рослый капрал. — Так это из-за того пера?
— Перо срабатывает, если на Дмитрия совершено покушение, и ему срочно нужна помощь, — со значением пояснил Токомерий. — Я лично настраивал.
— А жаровня тогда зачем?
— Эх вы! Там же даже инструкция написана!
— Не написана, а начертана древними письменами, — несколько раздражённо возразил кондотьер. — Начать с того, что на столь древнем наречии у нас никто и говорить не умеет, не то что читать!
Токомерий тяжко вздохнул:
— О-о-ой-й… молодёжь! Всему учить надо. «Два обола* брось в огонь», — вот, пожалуйста, даже жаровня, чтоб вы не мучались с поиском места для костра. «И три раза потрогай перо». Всё!
*Обол — мелкая монета,
использовалась в том числе
для оплаты (взятки) Харону
при переезде через Стикс.
— И что будет? — поднял бровь один из капралов. — Жар-птица прилетит?
— Да щас! — разочаровал его Токомерий. — Спешу и падаю. Связь будет. Жаровня сработает как яблочко по блюдечку, можно общаться. Недолго. Но кратко суть информации успеете изложить.
— Так! — Горыныч потёр руки. — Господа, предлагаю остановить базар, сесть малым кругом и поговорить приватно.
Поначалу малый круг получился довольно-таки большим: я, Кузьма, Горыныч, Матвей, Болеслав, Аристина (которую спешно вызвали) и жена Болеслава, Юля (которую тоже вызвали, чтоб проверила, правильно ли я всё залечил), Токомерий, четверо наёмников, Чжан с тремя сотниками, Хаарт и Пахом на правах ветерана. Пахома я хотел отдельно уважить. Старый дядька был, по факту, единственным, кто от Дмитрия в нищете не отступился. Поперёк магов и военачальников он не лез, больше слушал, но место в совете занимал почётное.
Первой ушла Аристина, получив голову стрелка и поручение её законсервировать (вдруг придётся причинить моим недоброжелателям изысканное оскорбление — отправлю с извинениями). Горыныч проводил трофей досадливым взглядом:
— Зря оторвал. Слышь, Во́да? Поспрошать бы его.
— Что хочешь знать? Меня спроси, — Токомерий усмехнулся. — Только думай быстро. Кровь его ещё часов десять во мне говорить будет. Чтоб не то, что на поверхности, а припомнить скрытое, понимаешь?
— Меня другое волнует, — начал Болеслав, пока Юля проводила мне экспресс-осмотр и диагностику внутренних травм, — как стрелы защиту пробили⁈
— А ты на руку мастера посмотри, — Токомерий подвинул ему обломыши стрел. — Мерлин делал. Штучная работа, эксклюзив. Пять мини-Экскалибуров, фактически. Только одноразовые и не обременённые интеллектом. Сплошной безрассудочный инстинкт: догнать, убить. Что нас в этой ситуации радует?.. Да, можешь трогать, они уже безопасные.