— Не отдавайте меня им, — только и прошептала она.
Сколько их было в салоне, я не видел, во всяком случае, вылезать все они не торопились, лишь один выставил на обочину длинную ногу в модном ботинке.
— Эй ты, валенок, не впрягайся в телку, отстегни нам ее на ночку, — произнес обладатель фирменной обувки.
Лолита в ужасе вцепилась мне в запястье. Слишком много испытаний навалилось на нее за эту ночь.
— Отпусти, — скрипнул зубами я. — Ты мне мешаешь. Никому я тебя не отдам.
Всегда начинаешь чувствовать себя героем, когда рядом находится кто-то слабее и беззащитнее тебя. В два прыжка я преодолел расстояние до машины (иномарка, не новая), на бегу ударил ногой в приоткрытую дверь (салон огласился воплем боли), обежал машину сзади, рванул другую дверцу, которая, к счастью, оказалась незаперта. Второй браток не ожидал такой прыти, разинул было рот, но я уже ткнул его стволом пистолета в зубы. Не рассчитал силы толчка, что-то хрустнуло, сломалось… На переднем сиденье находился только водитель, и тоже не крутой, обкурившийся двадцатилетний подонок, один из многих.
— В натуре, ошиблись, — пробормотал он, впрочем, без паники. Видимо, находился под таким кайфом, что ни вид оружия в моей руке, ни стоны слегка покалеченных дружков не произвели на него должного впечатления. — Кореш, которому ты ногу дверью прищемил, с зоны сегодня откинулся, вот решили отметить, шлюх подцепить, а те точно попрятались, суки. Ну и тебя с этой малолеткой приметили, откуда ж знали, что ты не лох какой-нибудь?!
У покореженной остановки, трясясь от страха, меня дожидалась русоволосая Лолита. Возникло желание застрелить парня или просто изуродовать, но я благоразумно не поддался всплеску эмоций.
— Слушай меня внимательно, козел, — отчетливо произнес я. — Ты, видимо, не понял, на кого нарвался. И оплошность эта будет тебе дорого стоить. Надеюсь, ты понимаешь, что я тебя еще найду. А пока дави на газ и мотай отсюда собирать бабки. Счетчик включен.
Чего-чего, а блефовать я умел. И водитель поверил. Да и другие тоже. Во всяком случае, поговорить по понятиям желания не изъявили. Машина развернулась и умчалась без музыки. Я вернулся к нимфетке.
— Это… они, — пробормотала она, стуча зубами, с полуутвердительной интонацией.
— Кто?
— Те люди, которые хотят убить моего брата. Коля отказался идти с ними на дело и сбежал. И мы стали скрываться здесь, неподалеку. Нам нужны были деньги, чтобы уехать куда-нибудь из этого города. И тогда он позвонил этому человеку, за которого я вас приняла, и потребовал денег.
Девчонка осеклась, поняв, что проболталась. Но чувство признательности к неизвестному спасителю оказалось сильнее. Или ей просто некому было довериться.
— За что твой брат требовал деньги? — спросил я.
— Он знал о чем-то очень-очень важном. Но о чем, он мне не говорил. Попросил лишь встретить этого человека и привести его к нему.
— Почему же не пошел на встречу сам?
— Коля боялся, что тот человек приедет с крышей или с милицией.
— А тебя, получается, подставил…
Лолита заплакала беззвучно, вытирая детской ладошкой слезы с пухленьких персиковых щек.
— Пойдем, — решительно произнес я.
— Куда? — вздрогнула она.
— Туда, где прячется твой брат. Я вытащил из неприятностей тебя, попытаюсь вытащить и его. Ты мне веришь?
В ответ она лишь кивнула, но весь ее потерянный вид говорил: «А что мне остается делать?»
Мы шли в полном молчании. Я был уверен только в одном: парни в иномарке были «залетными», подельники Лолитиного братца наверняка люди серьезные. Какое же дело задумали они, если за информацию о нем Ланенский должен был вывалить телефонному шантажисту, тому самому предприимчивому, изворотливому и трусливому Коле, десять тонн зелеными? По дороге мы познакомились. Девочку-подростка звали Настей.
В темноте зловеще проступили черные безобразные строения — разрушенные бараки и выселенные частные домики. Оконные проемы взирали на нас пустыми провалами мертвых глазниц. Оттуда тянуло дряхлостью, смрадом выгребной ямы и гарью. Настя достала крохотный фонарик, направила его на одно из убогих строений, и красная точка забегала по стене, черкнула по хищным зазубринам побитых стекол, проникла внутрь, устроив неистовую огненную пляску под потолком. «Условный сигнал», — догадался я. Вскоре из глубины барака послышался настороженный сиплый голос: