Цель у таких групп тоже была проста. Атаковать максимально эффективно и неожиданно, налетая, разнося ряды армии противника превосходящей силой, а затем отступая, чтобы не оказаться в ловушке, окружённые тысячами и тысячами бойцов врага.
Если отряд был силён и, что немаловажно, удачлив, то силами всего нескольких сотен человек он мог уничтожать тысячи и тысячи и даже оказать существенное влияние на исход целого сражения или даже всей войны. Однако, сражаясь без какой-либо поддержки, такие группы оказывались просто вырезаны до последнего человека.
Отсюда, собственно, и пошло название. Такие отряды либо несли смерть, либо смерть ждала их самих.
После того, как я вместе со своей фракцией прибыл в ставку командования западного фронта и пообщался с Файксом, было решено, что именно таким отрядом смерти мы и станем. И это было вовсе не решение третьего столпа, а моё собственное.
Включение в ряды регулярной армии, на самом деле довольно редко сражавшейся по-настоящему ожесточённо и масштабно, лично мне казалось слишком скучным и медленным. А медлить я теперь был совершенно не в праве, с учётом стремительно утекавших сквозь пальцы лет жизни.
Так что безымянная пока фракция со мной во главе разделилась на четыре группы.
Первая — отряд координации и снабжения во главе с Рахирой и Арконом. Они отвечали за то, чтобы у остальных всегда было всё необходимое для ведения боевых действий. А также за то, чтобы отряды смерти не носились по полю боя как обезглавленные курицы и точно знали, куда и когда бить, чтобы сделать империи как можно больнее. В него вошли слабейшие из фракции, около сотни человек.
Вторая — отряд смерти под командованием Дагьяны и Луцина, ещё одного недавно присоединившегося ко мне одарённого пиковой седьмой ступени, двести пятьдесят человек. Третья — отряд под командованием Диксага, старого и опытного наёмника, прошедшего не одну войну в самых разных странах, и не понаслышке знавшего, что такое отряды смерти.
Последней и самой немногочисленной стала группа из всего пятидесяти человек со мной во главе. Однако отбор в неё был самым тщательным. За исключением того, что я не мог совсем оголить две других группы и всё-таки включил в них по несколько действительно достойных ребят, всю элиту я заграбастал себе.
Правда, это не значило, что в моём отряде, состоящем из сильнейших одарённых, было безопаснее, чем в двух других. Скорее наоборот.
Чтобы поскорее получить силу, мне нужны были самые масштабные столкновения с самыми сильными подразделениями имперских войск. А это значило, что даже элите из элит моей фракции придётся каждый раз сражаться с риском для жизни.
Впрочем, всех это вполне устраивало. Под мои знамёна люди стекались в первую очередь благодаря слухам о произошедшем в форпосте, и о том, что я сделал в самом начале вторжения палемцев. Уже по этим двум прецедентам любой мог понять, что рядом со мной тихо не будет.
Разумеется, далеко не все искали смертельного риска и жестоких сражений. Однако ни для кого мои цели и способы, которыми я собирался этих целей добиваться, не были секретом.
В первой же вылазке я продемонстрировал, насколько рискованные и безумные планы собираюсь претворять в жизнь. Под покровом ночи, пользуясь маршрутом через немногочисленные лесочки, мастерски составленным Арконом и трижды едва не попавшись патрулям, мы пробрались глубоко за линию фронта.
И там мы отрядом в пятьдесят человек «окружили» более чем десятитысячное резервное войско империи, разбившее лагерь и ожидавшее приказаний об отправке на помощь передовым подразделениям.
Первый удар нанесли маги, обрушившие на стоянку противника свои мощнейшие заклинания. А затем несколько группок по три-четыре бойца ворвались во всполошённый лагерь и устроили настоящую резню.
Моей целью был шатёр генерала, и, сопровождаемый Сколем, я без особых проблем добрался до него, несмотря даже на многочисленные заграждения и окопы. А затем дело довершил удар многотонного молота. Командующий этого войска, мирно спавший в момент нашего появления, даже не успел выскочить из своего шатра, я прихлопнул его прямо внутри, ориентируясь на ауру.
И с одной стороны это определённо был успех. За одну ночь мы убили командующего десятитысячного войска, одарённого седьмой ступени, и к тому же отправили на тот свет ещё около двух тысяч бойцов. Силами всего пятидесяти человек.
Вот только не обладая силой, сравнимой с моей, невозможно было оставаться в безопасности посреди вражеских войск, у которых было двухсоткратное преимущество в численности. От пятидесяти одарённых моего отряда смерти после первой же операции осталось всего сорок два.
И вроде как даже относительный размен был в нашу пользу, двадцать процентов против, считай, шестнадцати. Про абсолютные значения и говорить не стоило.
Но обычных бойцов, находившихся на третьих-четвёртых ступенях, империя могла посылать в бой почти бесконечным потоком. Это была не Тхалса, где такой уровень считался почти верхом силы. А вот одарённых шестых ступеней, полёгших под шквальным огнём вражеской магии, мне заменить было далеко не так просто.
У первых двух отрядов смерти потери тоже были сравнительно серьёзными. Группа Дагьяны из двухсот пятидесяти человек потеряла двадцать, а группа Диксага из трёхсот — двадцать восемь.
Если просто посчитать, то выходило, что ещё пяти-шести операций для моей группы и плюс-минус десятка для их групп должно было хватить, чтобы от моей фракции остался только отряд снабжения.
Однако я не слишком переживал об этом. И причина такого спокойствия стала понятна несколько дней спустя, когда все три группы уже успели провести по своей второй операции и слухи об этом наконец-то начали распространяться по линии фронта.
Войска в армии Золлы были разделены на две условные категории. Набранные по мобилизации и профессиональные военные.
Это не значило, что первые были автоматически слабее вторых. И среди тех, и среди других могли быть одарённых самых разных ступеней.
В армию могли забрать условного сына главы какого-нибудь крупного клана на шестой или даже седьмой ступени. И с тем же успехом одарённый всего третьей мог служить по собственной воле уже много лет.
Грубо говоря, настоящая разница была только в двух вещах: опыте и свободе действий. Первое было понятно и так: бывалый вояка очевидно имел больше понятия о ведении военных действий по сравнению с только что мобилизованным новичком.
А вот со вторым было немного сложнее. Кримзон, взойдя на трон, уделил немало внимания реформе армии. В частности, он постарался избавиться от системы, принятой в большинстве стран Тейи, когда каждый клан сражается самостоятельно своими силами.
Минусы такого устройства были очевидны. Кланы не только сражались с общим врагом, но и соревновались между собой. В результате чего мало взаимодействовали между собой, а отчитывались исключительно перед генштабом.
Это сильно уменьшало способность всей армии в целом оперативно реагировать на изменения на фронте. А также в войсках практически отсутствовало единство, что очень часто становилось причиной потери целых отрядов, когда один клан просто отказывался идти на помощь другому из-за вражды или просто личных мотивов.
Что далеко ходить: смерть отца Эллисы в Тхалсе произошла именно потому, что противники Тизен — Самдаль и Экандуга, сговорились и обрекли отряд герцога на истребление. И такое происходило куда чаще, чем могло показаться, и тем более куда чаще, чем хотелось бы любому королю.
Вот только сделать с этим что-то могли очень немногие. Как бы ни были сильны королевские кланы, их личная сила технически не могла равняться силам всех вассальных кланов. Настолько кардинально менять устоявшиеся законы было всё равно что объявлять заведомо проигрышную войну собственной стране.
Однако Кримзон сумел мастерски воспользоваться тем, что страна ещё не успела отойти и была ослаблена после гражданской войны. И благодаря множеству жертв и рискованных интриг всё-таки сумел пропихнуть новый закон, значительно ограничивавший возможности кланов в армии.