Все шесть мировых приказов, до сих использовавшихся лишь где-то на треть возможного, были активированы на максимум. Краем глаза я сумел заметить удивлённо поднятую бровь Лорго, и это было лучшим подтверждением моего значительного прогресса.
Вообще, освоение мировой ауры давалось мне с огромным скрипом. В первую очередь из-за того, что мой мозг наотрез отказывался признать, что у этой силы отсутствуют хоть какие-то правила, и всё, что остаётся — это просто пытаться открыть замок, сидеть на горе ключей и пробуя их по одному.
Лишь в последние недели две-три я, наконец, кое-как со скрипом начал признавать собственную беспомощность и смиряться с тем, что мировая аура меня победила.
Однако, при том, что с этой силой, в отличие от маны, мне было дико сложно работать, у меня было также и огромное преимущество, ставившее меня высоко над всеми другими Майигу. Одновременное наличие семи Даров в теле.
Используя их как камертоны при взаимодействии с мировой аурой, я мог находить и проверять те или иные варианты резонанса в десятки, если не сотни раз быстрее, чем если бы Дар у меня был только один.
Правда, от этого у меня и мозги пухли в десятки раз быстрее и сильнее. Едва ли не всё то время, что я учился использовать мировую ауру на Эвфере, я ходил с дикой головной болью и бьющими под сводом черепа семью оглушительными колоколами.
Но вот, мои мучения окупились.
Резко рванувшись вперёд, использовав фиксацию для создания идеальной стартовой площадки, на расстоянии в несколько десятков метров я превзошёл скорость звука минимум втрое. Воздушного удара удалось избежать только благодаря приказу вспышки.
А на другом конце этой короткой дистанции врезался плечом в грудь Грималя, только отступившего после довольно успешной атаки.
Он успел выставить древко своей косы для блока. Но комбинация из укрепления, превратившего волчий доспех на плече в монолитный таран, и охлаждения, позволившего раскалить кровь, а за ней и всё тело до такой температуры, что под моими ногами начала таять вечная мерзлота, оказалась сильнее.
Удержать блок Грималь не смог. Древко косы врезалось ему самому в грудь, а затем он отлетел прочь, прекратив кувыркаться в воздухе и, сгруппировавшись, приземлившись только спустя несколько сотен метров.
К этому моменту я уже успел отвернуться от него и подготовиться к встрече несущегося на меня Урсаша. Маленькую фигурку, для меня сейчас бывшая размером даже меньше футбольного мяча, так и хотелось пнуть.
Что я, собственно, и сделал. Или, вернее, сделал вид, что хочу это сделать. Было довольно очевидно, что мяч весом в несколько десятков тысяч тонн пинать не стоило даже такому здоровяку как я.
Замахнувшись ногой, я дождался, когда на лице Урсаша появится довольная ухмылка. Удар был прерван на половине, но не благодаря столкновению с телом медведя-кентавра.
Моя нога врезалась в мой же мировой приказ фиксации, и так как замах в принципе не был настоящим, этого хватило, чтобы полностью остановить ногу посреди движения.
А затем я, прибив опорную ногу к полу всё той же фиксацией и вложив в движение одновременно укрепление, охлаждение и вспышку, впечатал пролетавшего под моей ступнёй и уже не способного остановиться Урсаша в землю.
Эсфанта, лишившегося защищавшего его авангарда, я, подлетев на ещё одном сверхзвуковом рывке, просто схватил за шею, обозначив, что могу убить его в любой момент.
Пожалуй, если бы я показал всё, на что способен, с самого начала, они бы не проиграли настолько быстро. Да и у них самих наверняка в запасе были свои козыри, которые троица Майигу просто не успела вытащить.
Но это и не был бой на смерть, а просто спарринг для выявления самого лучшего. И тут сомнений быть уже не могло.
— Достаточно, — прогудел Лорго. — Всё уже и так понятно, смысла продолжать я не вижу, только калечиться.
Трое побеждённых Майигу, вновь собравшись вместе и встав перед Лорго, просто молча кивнули. Говорить что-то или протестовать действительно было бессмысленно, это уже понял даже Урсаш, мой самый большой в этой троице противник.
Тем не менее, цели унизить или как-то поглумиться над побеждёнными у меня не было. Скорее наоборот, я хотел сохранить с этой страной и её богами максимально дружеские отношения. Да и не было в том, что я собирался сказать, ни слова лжи.
— Спасибо за этот бой, — вежливо кивнул я Грималю, Урсашу и Эсфанту. — Хотя я и выиграл, я буду очень рад иметь таких напарников как вы на миссии по спасению Серхапа.
— Мы постараемся не подвести, — улыбнулся Эсфант.
Грималь просто кивнул в ответ. Урсаш недовольно фыркнул и то ли обиженно, то ли зло сложил руки на груди, но было видно, что и в его случае мои слова легли на благодатную почву.
— Надеюсь, ты не забыл, что победа не означает, что я отдам оружие из сердца тебе?
— Нет, конечно. Есть ещё один вопрос, на который я тебе так и не ответил.
— Именно. И я хочу услышать ответ сейчас. Зачем тебе оружие из сердца Наиры?
Глава 39
Вздохнув, я поднял взгляд на Лорго. Ответ на этот вопрос я искал все последние четыре месяца. Вот только правда была в том, что я его так и не нашёл.
— Мне оно не нужно.
— Сейчас не время для шуток, Тим, — суровым тоном произнёс бог-кузнец, делая шаг вперёд и нависая надо мной буквально подобно скале.
— Это не шутка. Ты видел, я сражался голыми руками, и мне бы действительно не помешало качественное оружие. Боевые перчатки и сапоги, если быть точным.
И, разумеется, я хочу это оружие, очень хочу. С того самого момента, когда я услышал прекрасный звук, который издал слиток, который ты ковал, я не могу выкинуть его из головы. Я ничего не понимаю в этом всём, но уже тогда понял, что это будет лучшее оружие на свете. Конечно же мне хочется получить что-то «лучшее».
Тем не менее, то, что я хочу, и то, что мне нужно — это две разные вещи. Уверен, ты и без использования сердца своей погибшей любимой смог бы сделать мне что-то, чем я был бы полностью удовлетворён. Я хочу быть лучшим, хочу стать сильнее, хочу стоять на пьедестале над всеми остальными.
Это стремление со мной с самого детства, иначе я бы не продержался на всех этих выматывающих тренировках столько лет. Однако я уже давным-давно понял, что нельзя стать лучшим благодаря внешним факторам. Правильные методики, умелые тренеры, качественное оборудование, великолепное оружие.
Всё это может сделать тебя ЛУЧШЕ, но не ЛУЧШИМ. Можно стать лучшим, не имея всего этого, а можно окружить себя роскошной мишурой и вечно оставаться вторым.
Да, мне может понадобиться это оружие, чтобы одолеть Самигана. Но может и не понадобиться. Я не знаю этого и не хочу, как он, в крысу подминать под себя все возможности, поступаясь при этом своим пониманием о правильном и неправильном.
Вот мой тебе ответ.
Лорго стоял почти минуту, молча глядя на меня.
— Если то, что ты сказал — это лишь блеф и тонкая манипуляция, то, поздравляю, ты — великий актёр. Потому что я тебе верю. И согласен со многим, что ты сказал.
Действительно, за редкими исключениями не бывает ситуаций, когда кому-то может действительно стать нужным что-то лучшее. В большинстве случаев теми, кто хочет чего-то самого-самого лучшего, руководят алчность, гордыня, неуёмные амбиции.
То, что ты признаёшь это, ещё не делает тебя по-настоящему достойным этого оружия. Но по крайней мере ты, в отличие от того же Самигана, будешь относиться к полученному с должным уважением.
— Разумеется, — кивнул я.
— Однако есть одна вещь, которую я бы хотел, чтобы ты переосмыслил. На мой взгляд, есть только два варианта, при которых кто-то действительно может получить право на что-то лучшее.
Первый: если иначе никак. Например, условно, если только одно-единственное на свете, самое лучшее оружие сможет пробить броню твоего врага. Тогда, разумеется, между чем-то лучшим и смертью, без всяких угрызений совести можно выбрать лучшее.