И тогда герцог решил раскрыть тайну таинственного прибора самостоятельно. Благодаря тому, что клан Самдаль раньше довольно активно проявлял себя в войне с империей, репутация у Макторна в генштабе армии была отличной. И через свои связи он смог разузнать кое-какую секретную информацию, выпытанную у взятых в плен имперцев и полученную от шпионов Тхалсы в Палемской империи.
Информацию, очевидно не новую для королевского клана и командования, но, на самом деле, довольно шокирующую для простого обывателя. Правду, или по крайней мере часть правды о том, откуда вообще взялись поглотители. А также информацию о том, что этот мир был устроен даже сложнее, чем я думал.
От Тизена я узнал, что он, Тхалса или Палем на самом деле не были богами в полной мере. Технически корректно было называть БОГОМ только то существо, что получало полный контроль над миром.
Палем, бог войны, к этому был уже довольно близок. Но всё-таки до тотального контроля над миром ему ещё было далеко.
И вся штука была в том, что истинные боги, занимавшиеся своими истинно божественными делами, внимательно наблюдали за происходящим в Тейе. Если точнее, то один конкретный бог наблюдал.
Имя его было неизвестно. Но шпионы смогли выяснить, что этот истинный бог уже давным-давно был кем-то вроде инвестора Палема. Бог войны в данном случае был кем-то вроде подающего надежды юниора, в которого рекрутер вкладывал ресурсы, чтобы в будущем окупить их с процентами, когда парень станет профессиональным спортсменом.
Главным вкладом этого истинного бога стал тот самый зелёно-бурый свет. Именно благодаря ему учёные империи смогли вывести тех самых червей-поглотителей. И, с учётом эффекта на Мариссию и самого Макторна, он явно был каким-то образом завязан на жизненной силе или чём-то похожем.
— Вот эта штука. — Под конец своего рассказа произнёс герцог, делая пару шагов вверх по лестнице и беря со скрывавшейся за поворотом ступени обитый металлом почти квадратный чемодан где-то полметра на полметра. — И я точно знаю, что с её помощью человек может развиться достаточно, чтобы претендовать на титул бога.
Я покачал головой.
— Насколько мне известно, использование чужих Даров не считается.
— Да, я тоже об этом слышал. Но могу сделать предположение, что это правило касается только Даров от богов нашего мира. Потому что согласно отчётам разведки у империи уже есть ставшие богами люди. И Тхалсе очень повезло в том, что мы — относительно небольшая страна, на которую империя не тратит столь ценные ресурсы.
— И зачем ты тогда её принёс?
— Хочу отдать тебе, — пожал плечами Макторн.
— Серьёзно?
— Смерть притворщика, — так он называл мимика, — мне в любом случае не простили бы. Тем более смерть Толстяка. Однако от свидетелей я уже избавился. Возьму нескольких самых близких людей и этих троих в качестве телохранителей, и скроюсь где-нибудь в диких землях. Я думал об этом очень давно и Самдаль уже дал своё добро. Выживем мы или не выживем — решит судьба. Но, так или иначе, в войне мы уже не сможем участвовать. Лучше уж я отдам эту штуку тебе. Насколько я понял, с империей у тебя свои счёты, и та уникальность, о которой говорил притворщик, надеюсь, сможет помочь тебе в этой войне. А эта штука пусть будет моим в тебя вкладом и извинением. С Тизен у нас старые счёты, так что я не сожалею ни о чём, что сделал в их адрес. Но к тебе у меня нет никаких личных претензий. Надеюсь, что этого рассказа и этой штуки будет достаточно, чтобы ты отпустил нас с миром.
— А почему ты продолжаешь говорить «штука»? Ты не смотрел что внутри?
— Нет, — покачал головой Макторн. — И не хочу смотреть. Мне достаточно того, что она исцелила Мариссию. Итак, что скажешь?
Я задумался. Честно сказать, отпускать герцога мне совсем не хотелось. Но это были по большей части просто эмоции.
По сути единственной моей к нему серьёзной претензией было сотрудничество с империей. Но новая информация и пока что неизвестная хрень в чемодане, которую герцог в принципе мог совершенно без проблем присвоить себе, определённо стоили этих претензий.
Война с Тизен после исчезновения герцога и почти полного уничтожения всего клана Самдаль уже не продолжится. Эллису и остальных наверняка будут долго мурыжить королевские службы. Но без меня в качестве главного обвиняемого и кучи улик, указывающих на сотрудничество Самдаль с империей девушке, думаю, удастся выкрутиться.
К тому же смерть Макторна автоматически направит всё внимание на меня. Если же он просто исчезнет, то ночной убийца окажется как бы и ни при чём. Все, кто знал о том, что я действительно был этой ночью в поместье, уже были мертвы, а Тигана вполне можно будет обвинить в дезинформации.
— Ладно, идёт, — кивнул я. — Но если ты действительно хочешь исчезнуть, то сделай это с концами. Больше никогда не появляйтесь в Тхалсе, чтобы в будущем у меня не было поводов пересмотреть своё решение.
— Договорились.
— Тогда я пойду первым, если ты не против.
— Не против, — герцог поставил чемодан на пол и сделал несколько шагов в сторону.
Я поднял неожиданно увесистый короб и, больше не оглядываясь на Макторна и троицы пятых ступеней, двинулся вверх по лестнице.
Наверху в поместье обнаружилась сцена будто бы из тарантировского фильма. Раскиданные по сторонам окровавленные тела, оторванные руки и ноги, стены, покрытые следами световых лучей. И, как и сказал герцог, ни единого выжившего. Ни среди Тхалса, ни среди Самдаль.
М-да, Макторн был определённо очень жёстким и жестоким человеком, раз ради конспирации без сомнений решился на полное уничтожение всех свидетелей, включая одарённых собственного клана. Суровый мужик с довольно странной, но при этом неожиданно очень импонировавшей мне идеологией. Определённо, если бы карты легли чуть иначе, мы с ним вполне могли бы стать друзьями.
Тем не менее, увидеться ещё раз нам скорее всего было не суждено. После того, что королевский клан тут найдёт, после смерти Тиброна, за Макторном наверняка начнут полномасштабную облаву.
Да, с тремя пятыми ступенями в подчинении он, по сути, стал сильнее самого короля. Но, как я уже успел убедиться на собственном опыте, превосходящая ступень вовсе не являлась гарантом победы.
К тому же герцог собирался потащить за собой не только одарённых, но и простых людей. Очевидно свою дочь, вероятно жён и каких-то приближённых. А это очевидные слабые места, которые преследователи из Тхалса наверняка не погнушаются использовать.
Даже если не учитывать опасность самих диких земель, я, честно сказать, очень сильно сомневался, что Макторн сможет продержаться хотя бы несколько месяцев. Тем не менее, это уже было совершенно не моё дело.
Сорвав с одного из окон длинную тёмную штору и замотавшись в неё, будто в римскую тогу, из-за увеличения размеров моя одежда почти вся пришла в негодность, я вышел из поместья. В путешествие дикие земли я собирался отправиться немедленно, времени на прощание с Эллисой, к сожалению, не оставалось. Но до тех пор нужно было всё-таки узнать, что я получил от герцога.
С ростом в два с половиной метра, в одной занавеске и уже без возможности найти что-то подходящее по размеру, определённо слишком сильно выделялся бы на улицах столицы.
Однако у меня была уже не раз испытанная дорога — крыши. По ним я без проблем добрался до границы элитного района, а потом просто перепрыгнул десятиметровую стену. Ещё через пятнадцать минут я уже выбрался из столицы.
Найдя в ближайшем лесочке относительно укромное место, скрытое с двух сторон корнями рухнувших деревьев, я уселся на землю и разломал замок на чемодане. Аппарат был именно таким, как описывал Макторн.
И, открыв заслонку, я ощутил ту самую уникальную ауру поглотителей, что чувствовал от всех своих «сородичей». И что было самым интересным, свет, исходящий из аппарата, для меня не стал чёрно-белым или красным. Он был ровно таким, как герцог и описывал: зелёно-бурым, будто бы грязным.