Я резко выдернул её на поверхность, раскидав по сторонам несколько дожидавшихся своей очереди делегаций и с силой запульнул прямо в раскрывшиеся ворота Адской Кузни, и сам поспешил за ней.
Что я собирался сделать, всем тут же стало очевидно. Наверняка за несколько месяцев с открытия Адской Кузни уже было немало желавших протиснуться без очереди.
Так что на моём пути тут же встали как другие претенденты, так и судьи, слетевшие ради поддержания порядка со своей платформы-насеста.
Из пятерых судей двое были на тридцать седьмых рангах, двое — на тридцать восьмых и ещё один — на тридцать девятом. Да и в толпе желавших получить творение Адской Кузни нашлось немало сильных магов, в том числе и уровня судей.
Полгода назад это стало бы для меня непреодолимой преградой. Но заключение в пещере чёрного тумана принесло свои плоды и теперь, пока это не был маг сорокового ранга, против меня могли выступать хоть десятки, хоть сотни человек.
Это, кстати, была ещё одна причина, по которой я не собирался слишком активно прятаться от агентов Драконьего Трона. Противостояние с сильным врагом всегда было сопряжено с риском, но риск, в свою очередь, мог принести огромные дивиденды.
И так как мне нужно было стать сильнее как можно быстрее, рисковать я должен был как можно чаще. Тем более что для этого мира я уже стал достаточно силён, чтобы всегда иметь шанс справиться даже с очень серьёзным риском.
Я никогда не был на сто процентов уверен в успехе. Как минимум потому что в этом случае о риске говорить не было смысла.
Но, всегда имея в запасе хотя бы один процент вероятности победы, я мог, приложив достаточно усилий, превратить этот один процент в сто. И, на самом деле, в этом не было ничего глобально удивительного.
Это всегда именно так и работало.
О преуспевающих людях часто говорят, что им везёт, что они: «Поймали за хвост удачу».
Это действительно возможно. Но постоянно вести не может.
Если человек выиграл раз, это можно списать на везение. Но когда тот же человек побеждает там, где другие проиграли, десять раз, двадцать, тридцать — это может означать только одно. У него хватает сил, чтобы снова и снова превращать мизерные шансы на чудо, остановившие всех остальных, в гарантированный успех.
Пока что у меня сил хватало. Сколько уже раз я оказывался на грани, в том числе и на грани смерти, и всё равно выживал и становился сильнее? Точно сказать не смог бы даже я сам.
И я был уверен, что смогу сделать это и на этот раз.
Разбросав налетевших на меня людей мощной энергетической волной, я влетел в ворота Адской Кузни вслед за куском топора Махуаса. Створки за мной тут же захлопнулись, будто Кузня понимала, что больше никого я не ждал.
Я очутился в обширном, со средним диаметром метров в триста и высотой около сотни, овальном зале. Он был совершенно пуст, если не считать покрывавших его стены многочисленных и очень искусных фресок. Однако продолжалось так недолго.
Во вспышке неяркого света посреди зала материализовалось полупрозрачное изображение, которое так и подмывало назвать «голограммой».
Скорее всего это была голова, по крайней мере я видел четыре маленьких, светящихся алым глаза. Правда, ни носа, ни рта, ни тем более ушей у завхоза, а это был именно он, не было.
Согласно тому, что я слышал, дальше он должен был спросить: «Из чего будет изготовлен заказ?» А после того, как я бы показал ему осколок топора минотавра и он бы его, разумеется, одобрил, последовал бы следующий вопрос: «Что требуется изготовить?»
Простой и незамысловатый диалог. К счастью, никакой платы за услуги Адская Кузня не просила, ведь изначально её услугами могли воспользоваться лишь одобренные Фаоклитецией Майигу, которым оружие Ахромтона полагалось по умолчанию.
И я уже приготовился выкатить металлическую болванку вперёд и сказать: «Вот!» Но повторённая уже десятки, если не сотни раз реплика завхоза не прозвучала.
А вместо неё я услышал то, что заставило меня конкретно так поднапрячься.
— Враги природы должны быть уничтожены на месте. Ты — враг?
Глава 46
Отличие моей ситуации от всех предыдущих было очевидно. Я был Майигу.
И, похоже, завхоз Адской Кузни, воспринимавший людей просто как слуг, с которых взятки были гладки, меня счёл кем-то, достойным дополнительной проверки.
Лестно, конечно, вот только мне такая честь вообще не упала. Ведь я был совершенно не в курсе, как ему отвечать.
Нужен ли был какой-то особый пароль? Или требовалось как-то доказать свою преданность Фаоклитеции? А может быть у приходящих в Кузню Майигу должны были быть некие условные «пропуска»?
Я был сильнее всех, собравшихся перед воротами Кузни, вместе взятых. Но не строил напрасных иллюзий насчёт победы над защитной системой, построенной одним невероятно могущественным Майигу на основе Дара другого, ещё более могущественного.
Оставалось положиться только на то, что никаких специфичных тестов не нужно было, и убедить завхоза удастся просто хорошо подвешенным языком. Не скажу, что в этом я был спецом, но это по крайней мере было лучше, чем ничего.
— Нет, я — не враг.
Чтобы меня не обвинили в притворстве, я сразу перекинулся в истинную форму, за счёт пожирания питательной драконятины за последние две недели подросшую с четырёх метров до десяти.
— Кому из Столпов природы ты служишь?
Было довольно странно слышать в голосе автоматической «программы», во всех слухах описываемой как бесстрастную и безэмоциональную, недоверие и подозрительность.
Но, похоже, когда появлялась угроза, завхоз переходил на уровень большего вовлечения. И это, очевидно, была его проверка.
Речь, видимо, шла о генералах армии Фаоклитеции. Проблема была в том, что помимо Ахромтона я знал имена ещё только двоих. Сивалианны, богини неба, и Ушгаргота, бога армий.
Да и о них, на самом деле, был очень слабо осведомлён. Истории о прошлом этого Облачного Храма, вычитанные Мо, были, хотя и неожиданно правдивыми, очень общими.
Они не затрагивали никаких подробностей, касающихся упоминаемых Майигу, на которых завхоз мог бы меня подловить. Однако у меня была идея, как обойти эту затруднительную ситуацию.
— Я — последователь и первый слуга Махуаса.
— Махуас — враг природы! — тут же взревел завхоз так, что овальный зал аж затрясся. — Враги природы должны быть уничтожены на месте!
В воздухе мгновенно скапливаться мировая аура, и ничего хорошего мне это явно не сулило. Тем не менее, к такому я был готов.
— Больше нет! — воскликнул я, поднимая в воздух с помощью приказа фиксации осколок оружия минотавра-гиганта. — Посмотри, он сломал свой топор и присягнул природе на верность!
Мировая аура в зале немного успокоилась, а взгляд четырёх горящих глаз сосредоточился на металлической болванке. Я ощутил, как к ней тянутся тысячи тончайших нитей мировой ауры, будто жгутики медузы, ощупывающие каждый сантиметр осколка топора.
Через несколько минут завхоз вынес свой вердикт.
— Это — действительно часть топора Махуаса. Воля природы исполнилась. А ты — его последователь?
— Ближайший последователь, — кивнул я, формируя над ладонью сферу чёрного льда.
Вообще Дары были уникальны для каждого Майигу, ведь являлись порождением их сущности и жизненного опыта. Однако так как по сути своей Дары были лишь мировыми приказами невероятной сложности, в чём я успел убедиться, теоретически было вполне возможно передать другому кусочек своего Дара.
Это, разумеется, не было нормой. Но с учётом существования в прошлом этого мира миллионов Майигу, хотя бы кому-то из них наверняка пришла бы в голову такая идея.
Так что вряд ли завхоз был настолько умён, чтобы не поверить мне после предоставления таких доказательств. И это действительно сработало. Причём неожиданно даже лучше, чем я мог предположить.