— Аномалий какого рода?
— Аномалии, о которых я говорю — это немного не то, что принято называть этим словом. Мы называем Аномалиями, Аномалиями с большой буквы, порождения облачного океана. Это может быть что угодно. Звери, растения, драконы, люди, предметы, природные феномены. Также Аномалии могут проникать в настоящих живых существ и объекты, замещая собой какие-то части без ведома носителя.
Наверху, на островах, подобных феномен невозможно встретить. Но здесь, в толще мерцающих облаков, шанс повстречать Аномалию тем выше, чем глубже мы окажемся. И в Облачном Храме, который находится в десятках километров под уровнем островов, Аномалий достаточно, чтобы в среднем с ними сталкивался каждый десятый человек.
— Тогда эта информация должна предоставляться всем участникам экспедиции, разве нет?
Эдмун покачал головой.
— Нет, и на то есть три причины. Первая: Аномалии непредсказуемы. Хотя мы собрали уже довольно обширную базу данных о встречах с ними, это нисколько не помогает предсказать, какого рода Аномалия встретится в следующий раз. При этом подробная информация об Аномалиях является государственной тайной, которую не получится распространить среди участников экспедиции, не рискуя её раскрытием иностранным агентам.
Вторая причина: Аномалии по большей части безопасны до тех пор, пока человек, натолкнувшийся на них, ведёт себя по-обычному и не обращает на них особого внимания. Зафиксирован случай, когда Аномалия заменила руку человека и ничем не выдавала себя на протяжение двух лет, пока он в составе экспедиции исследовал Облачный Храм. А другая Аномалия, имитировавшая погибшего, как потом выяснилось, работника, две недели проработала в составе строительной бригады. Так что лучше хранить информацию о них в тайне от большинства, чтобы не вызывать панику и паранойю и не провоцировать лишний раз настоящие Аномалии, что встретятся людям.
И третья причина: Аномалии — уникальный источник информации о нашем мире. Изучение захваченных аномалий может привести к разработке новых заклинаний и даже целых ответвлений магии, невиданных ранее магических приспособлений, раскрытию тайн прошлого и многим другим открытиям. Так что мы не можем рисковать потерей настолько ценных объектов из-за некомпетентности или излишней подозрительности рядовых участников экспедиции.
— Два вопроса, — немного подумав, произнёс я. — Каким образом в Аномалии могут содержаться подобные знания? И чем может быть опасна Аномалия, которую, скажем так, рассекретили?
— Хорошие вопросы, — улыбнулся Эдмун. — И, на самом деле, ответ на них будет примерно один. По сути, без учёта оболочки, имитирующей какие-то реальные объекты, Аномалии — это, выражаясь научным языком, единичные феномены конденсированных концепций.
По-простому — это что-то наподобие шаровых молний, в которых вместо электричества может быть почти что угодно от огня до яда и от иллюзий до безумной одержимости убийствами. Когда Аномалии переходят из спокойного в возбуждённое состояние, они начинают бесконтрольно излучать в окружающее пространство своё содержимое, и это может быть очень опасно даже для сильнейших магов. Однако, если поймать их, то можно попытаться добраться до сути концепций, которые они представляют, и очень часто это — что-то как минимум необычное.
— Понятно… — протянул я. — Одновременно опасность и возможность.
— Вероятно, как и всегда, — усмехнувшись, пожал плечами Эдмун.
— Точно. Ладно, спасибо за рассказ. А теперь, если в моей личности больше нет сомнений, то я бы хотел вернуться к себе и отдохнуть. Гонка против стаи драконов была выматывающей.
— Да, конечно.
В каюте был полный бардак. Большая мебель была прибита к полу, так что осталась на своих местах, а вот остальное: матрас, содержимое полок шкафа и сами полки, стулья, тренировочный инвентарь, посуда, разложенные на столе бумаги и тетради для записей — всё было разбросано по полу.
Ну, и не удивительно. Корабль падал, вращаясь во всех направлениях, так что подобный хаос был ожидаем. Скорее я был удивлён тому, что они сумели так быстро всё восстановить в коридорах.
Убираться пока что было лень, я правда очень устал. Перерождение в форме дракона может и подняло мои силы на новый уровень, но сам процесс и испытанная во время него боль отняли слишком много сил, как физических так и ментальных.
Так что единственное, что я сделал — это вернул матрас обратно на раму кровати и плюхнулся на него. Взгляд упёрся в потолок.
Аномалии. Новая неведомая угроза, с которой, памятуя о моей удаче, я наверняка столкнусь в Облачном Храме.
Как там Эдмун их назвал? «Единичные феномены конденсированных концепций»?
С одной стороны это было чем-то совсем странным. Некая неизвестная сила, способная притворяться не только камнями или животными, но даже людьми, на деле являющаяся сгустком природных явлений.
С другой стороны это звучало невероятно знакомо. Если оставить часть с мимикрией под что угодно, суть Аномалий мало чем отличалась от того, что было мне максимально привычно. От Даров.
Молния, Гравитация, Жизнь, Пожирание, Война. Тоже вполне себе единичные феномены конденсированных концепций.
Могло ли быть такое, что Аномалии и Дары имели одну природу? В таком случае я обязан был найти хотя бы одну такую и попытаться присвоить. Для того, чтобы поскорее накопить силу, все средства были хороши и никакие возможности нельзя было упускать.
За всеми этими мыслями я не заметил, как заснул. Видимо, и правда очень переутомился.
Вот только, как это постоянно со мной происходило, пробуждение мирным не было.
Из сна меня выкинула боль в груди. И не мудрено. Первым, что попалось мне на глаза, когда я раскрыл их, был вонзённый в район сердца кинжал.
Глава 29
Рукоять была простой, деревянной, а вот лезвие ощутимо фонило мировой аурой. Это точно был артефакт.
Тем не менее, ни этого, ни силы, вложенной в удар убийцей, не хватило даже чтобы пробить рёбра, тем более чтобы достать до сердца. Лезвие вошло всего на сантиметр и застряло, не способное преодолеть сопротивление плоти.
— Да из чего ты… — раздался сдавленный шёпот нависшего надо мной парня лет тридцати в форме матроса.
Договорить фразу он не успел. Мои пальцы сжались на его горле.
Я поднялся и сел на кровати, держа убийцу перед собой.
— Ты ещё что за чёрт? — выдохнул я.
Спросонья было немного сложно сконцентрироваться, в голове гудело, взгляд никак не мог сфокусироваться.
И, видимо, именно поэтому лишь через пару секунд до меня дошло, что подобных симптомов моё тело сейчас не было способно испытывать в принципе. Хотя кинжал и не достал до сердца, его лезвие либо было смазано ядом, либо было ядовитым само по себе из-за свойства Артефакта.
Поспешно запустил приказ отмены на полную мощность. На несколько секунд в голове прояснилось, но затем стало ясно, что отрава всё ещё действовала. Я не обезвредил её, а лишь замедлил и облегчил симптомы.
Забористая, похоже, это была дрянь, раз продолжала меня убивать даже после перерождения и с участием приказа отмены. Куда мощнее того паразита, что Вералин добавил в Кольцо Грозового Змея.
Правда, заместитель ректора академии и не имел целью меня убить. А вот парень, силящийся разжать перекрывающие доступ кислорода в его мозг пальцы, похоже, был настроен серьёзно.
Хотя, на самом деле не совсем парень.
Может быть мои зрение и восприятие и не были настолько точными и аккуратными, как приборы в той похожей на студию звукозаписи комнате, но зато оно всегда было при мне.
И я отчётливо видел, во-первых, толстый слой мировой ауры на его лице, видимо изменявший его черты, а во-вторых, стягивающие грудь бинты и пустота между ног.
Девушка в маскировке. Всё интереснее и интереснее.
И ещё интереснее было бы, если бы я не продолжал умирать. Благо, с помощью того же восприятия мировой ауры в её внутреннем тайном кармане, пришитом на форму, я смог увидеть три пузырька с жидкостями, также излучавшими мировую ауру.