Моё дыхание, несмотря на то, что оно мне было даже не нужно, сбилось, перед глазами клубилась дымка, в ушах стоял низкий гул, будто я стоял рядом с ЛЭП. Радовало одно: тигру было не лучше.
Скорее даже наоборот, из-за того, что его изначальный объём мировой ауры уменьшился, Ригтару сейчас должно быть куда хуже, чем мне. Но на его стороне был опыт сотен, если не тысяч подобных дуэлей, и наверняка выработанная в процессе устойчивость к подобного рода боли.
И спустя ещё где-то полминуты стало понятно, что опыт всё-таки бьёт молодость и энтузиазм. Я старался изо всех сил, вкладывал в каждый «укус» максимум, пытался абстрагироваться от боли, но всё было бесполезно.
В какой-то момент равновесие между нами пошатнулось и терять мировую ауру я стал быстрее, чем поглощать. Мы сравнялись, потом всё вернулось примерно к тому состоянию, что было в самом начале — соотношению один к полутора в его пользу.
Потом один к полутора превратилось в три к пяти. Потом в один к двум.
Я, изначально стоявший, гордо держа голову на высоко поднятой шее, был вынужден лечь, иначе рисковал в какой-то момент просто рухнуть от непрекращающейся боли и истощения.
Агония уже не раз настигала меня, мне было не привыкать к боли. Но одно дело — просто терпеть мучения, и совсем другое — терпеть, при этом продолжая сражаться на максимуме своих возможностей.
И, похоже, в этом Ригтар всё-таки был лучше меня. А мне было даже не обвинить его или ситуацию в нечестности, ведь я сам на это согласился. Захотел пощекотать себе нервишки, называется.
Ну, что же. Согласился — значит надо расхлёбывать. Ведь умирать сегодня я точно не собирался.
Правда, проще было сказать, чем сделать. Моя энергия стремительно утекала и всё выглядело так, что сделать с этим уже было ничего нельзя.
Не стоило ждать чуда, нельзя было надеяться на очередной прорыв от генов поглотителей, не было смысла думать, что в последний момент прилетит Кассий на голубом вертолёте.
На этот раз я должен был справиться с этой ситуацией сам, на сто процентов своими силами. А для этого было необходимо найти хотя бы что-то. Хотя бы какую-то зацепку, которая бы превратилась в ту спасительную соломинку, за которую я смог бы ухватиться.
Несколько томительных секунд продолжающегося угасания моей энергии и моего сознания прошло в лихорадочном поиске внутри самого себя и снаружи этих самых зацепок.
И, когда даже меня самого уже начала подводить вера в успех, я нашёл, что искал.
После сотен «укусов» наши с Ригтаром мировые ауры перемешались настолько, что у обоих уже представляли практически однородное месиво.
Это по-прежнему были разные энергии, нам не хватало времени, чтобы очищать энергии противника от «чужих» атрибутов. Но понять, каких «капелек» мировой ауры даже в совсем небольшом объёме было больше: моих или его — было практически невозможно.
При этом моя мировая аура, проходящая через Дар пожирания, должна была быть ему максимально чуждой. А вот наоборот это не работало.
Его мировая аура исходила из Сущности «силы лишения». И хотя оттенок «лишения» немного портил картину, «сила» в конце концов оставалась «силой». А Дар силы у меня был.
Чувствуя уже подступающий обморок, я из последних сил изменил последовательность течения своей мировой ауры. Теперь перед тем, как отправиться в Дар пожирания, она стала предварительно проходить «фильтрацию» в Даре силы.
И это сработало даже лучше, чем я мог подумать.
Девяносто пять процентов схожести двух Даров позволили мне не просто глотать чужую мировую ауру без какого-либо насыщения, а полноценно присваивать её себе. И это было именно тем, на что я рассчитывал.
Но я не предполагал, что оставшиеся пять процентов, задерживаясь в Даре силы, начали активно «прилипать» к ядру Дара, заставляя его расти и крепнуть.
Поначалу это ни на что особо не влияло. Моё положение, казалось, совершенно безнадёжное, начало выправляться, но именно из-за того, что я смог включить в поток своей энергии часть мировой ауры Ригтара, за счёт чего увеличил скорость пожирания.
Однако, когда соотношение наших энергий от одного к четырём вернулось сначала к одному к трём, потом к одному к двум, а потом и вовсе стало равным, на морде тигра наконец-то появилась новая эмоция. Вернее, даже две. Недоумение и паника.
И не мудрено. Нельзя было сказать, что я поглощал напрямую его Дар. Но я забирал себе особенный аспект его Дара, в каком-то смысле лишал его части его самого.