«А ты можешь просто дать мне энергию для развития Дара?»
— Конечно, могу, но это не поможет. Дар не сможет стать Сущностью лишь с помощью одной только чистой энергии. Ты должен будешь сделать это сам, исключительно своими силами, примерно как когда проходил обожествление. К тому же, если я накачаю твои родные Дары своей энергией, это сильно помешает твоему дальнейшему росту. Не волнуйся. У тебя будет достаточно времени, чтобы сделать всё правильно. Эта девушка будет находиться в чём-то наподобие клинической смерти, но её состояние будет очень стабильным. Если ты будешь подпитывать её энергией, она сможет протянуть и десять, и двадцать, и пятьдесят лет. Так что тебе нет смысла повторять мои ошибки и торопиться, жертвуя своим будущим.
Мне захотелось ответить что-то резкое, но почти сразу я сам себя осадил. Данброк говорил всё это из чистой заботы обо мне, намекая на тот совет, что он мне дал при прошлой встрече. Да и к тому же он ведь был прав.
« Хорошо. Спасибо вам большое».
— Тебе спасибо. Если бы не ты, Амала и остальные, шантажируя меня тем, что их аватар был в силах уничтожать страны и народы, заставили бы меня подчиниться Катриону. Помощь твоей женщине — далеко недостаточная плата. Тебе определённо полагается нечто большее. Хотя я и сказал, что моя энергия может негативно повлиять на твоё дальнейшее развитие, думаю, если речь идёт о побочных Дарах, думаю, большого вреда не будет.
Я вдруг ощутил, как в мой Дар молний вливается могучий поток нежно-бирюзовой энергии, заставляя его ядро стремительно расти.
Данброк не стал отдавать мне полную копию своего Закона, ограничившись стихиями грома и молнии. Но и этого оказалось более чем достаточно, чтобы всего через несколько секунд в «сердце» в моей правой лапе оказалась сосредоточена мощь самой настоящей Сущности.
«Спасибо огромное!»
Это было настолько ценный подарок, что я не смог даже подобрать правильные слова благодарности. Так что просто сказал то, что чувствовал.
— Не за что, — улыбнулся моими губами Данброк. — Исполни обещание, данное Амале. Этого будет более чем достаточно, чтобы я остался удовлетворён. А теперь я тебя покину. Нужно проводить эту восьмёрку, убедиться, что они не оставили никаких подлянок.
Секунда — и его нет. Многоцветие мировой ауры пропало, меня снова окружала серость, теперь казавшаяся какой-то искусственной. Впрочем, раз испытав это на себе, я уже не сомневался, что однажды смогу увидеть эту картину благодаря своим собственным силам.
А пока что нужно было заняться насущными вопросами. И первым на повестке дня был Луарий. Амала пообещала ему достойное вознаграждение за предательство.
И хотя Амалы тут больше не было, я был не против хорошенько «наградить» Луария вместо неё.
Держа на руках тело Мо, я вернулся на обломки твердыни Драконьего Трона.
Сражение магов разворотило нижние этажи, а столкновение сил Данброка и восьмёрки Руйгу уничтожило верхний ярус, так что по сути от «твердыни» осталось одно название. Огромная пятикилометровая башня лишь чудом ещё не падала в бездну облаков.
К счастью, больше разрушений не предвиделось. Бой между Цердотом, лидером фракции Сильного Дракона, и его людьми и последователями Луария завершился полной победой первых.
Это было предсказуемо, всё-таки при примерно равном распределении сил десять человек не могли победить тридцать.
Но всё-таки было к лучшему, что вселение Амалы в Мо и дальнейшее вселение Данброка в меня прошло для сражавшихся почти бесследно. Видимо из-за того, что закрывавший тронный зал барьер не был полностью разрушен в процессе погони Кассия за Луарием.
Иначе был высок шанс, что «хорошие ребята» опустили бы руки и потеряли всю волю к победе, увидев пришествие вражеского Руйгу.
Луарий, когда я его только приметил, стоял на том же месте, что и раньше, покорно ожидая возвращения своей новой госпожи.
К нему никто не решался подойти. Цердот и остальные, даже одержав верх в своём бою, не стали выходить на обломки тронного зала, оставшись караулить его на ступеньках.
Чести это им, конечно, не делало. Вот только с учётом того, что после смерти Кассия Луарий остался единственным магом сорок пятого ранга в мире, они бы всё равно не смогли ничего сделать. А пользы от бессмысленных смертей всё равно не было бы никакого.