Было удивительно, как такие твари сумели появиться в диком мире, где и Руйгу-то родился лишь чудом.
Вообще, в большинстве случаев для воплощения в Руйгу Майигу уровня Сущности обычно сначала должен был остаться один на весь мир, чтобы мировая аура смогла принять его Сущность как Закон без конфликтов с другими Майигу.
В Аллее Кошмаров мы уже не раз встречали и Майигу уровня Сущности, и монстров, не обладавших Сущностью, но имевших силу схожего уровня. Так что этот «парадокс» был довольно просто объясним.
Чтобы помешать другому Майигу воплотиться в Руйгу, нужно было обладать полноценным сознанием, чем монстры и Майигу Аллеи Кошмаров не могли похвастаться. Тем не менее, существование чудовищ вроде альфа-королев всё равно сильно выбивалось из общей картины.
Единственное объяснение, что приходило на ум: им банально не было дела ни до чего за границами Этих Грёбаных Гор. И не удивительно. Хотя плотность мировой ауры здесь всё ещё сильно уступала Саду Мечтаний, она была куда выше, чем в остальной Аллее, где-то в триста раз гуще, чем в среднем в Единстве. А здесь, на глубине в почти сотню километров, плотность выросла ещё почти втрое.
Хотя прямой зависимости силы монстров от плотности мировой ауры не существовало, корреляция была очевидна. И королевам, развившимся в настолько богатой мировой аурой среде, было банально некомфортно в «скудных» на энергию окружающих землях Аллеи Кошмаров.
Так что на самом деле катастрофа Единству вряд ли грозила бы. Покидать обжитые горы эти девочки не собирались. Вот только мне от того не было легче ни на капельку.
Скорее наоборот, потому что для меня настолько плотная и густая мировая аура была непривычна и некомфортна. И хотя каких-то серьёзных проблем это не создавало, в бою, что мне предстоял, даже минимальная помеха могла стать фатальной.
Пожалуй, лучшим выбором было попытаться прорваться сквозь барьер, созданный огромными термитами, которых я про себя назвал королями, и понадеяться на то, что альфы не станут меня преследовать.
Но против этого у меня было три аргумента.
Во-первых, хотя использовать абсорбцию на альфах, тем более посреди боя, было чревато самыми неприятными последствиями, обычное пожирание никто не отменял. И с этих двух дюжин я мог бы собрать знатный урожай.
Во-вторых, меня очень уж заинтересовала увеличивающаяся по мере спуска под землю плотность мировой ауры.
Ничего подобного я не наблюдал даже в руднике Форта тысячи висельников, где порода также была насквозь пропитана мировой аурой. Если расследовать эту аномалию, возможно я смогу получить немалые дивиденды.
И в-третьих, я банально истосковался по хорошему бою.
Шестнадцать лет прошло с убийства Аргиронта. И хотя всё это время я не сидел без дела, и успел поучаствовать в тысячах боёв как с Майигу, так и с монстрами, реального вызова мне так и не встретилось.
Майигу уровня «обычной» Сущности из подчинённых блохастого не могли составить мне конкуренции. Те Высшие Сущности, что подчинялись Аргиронту, после его гибели разбежались и оборвали все связи с бывшим боссом настолько быстро и тщательно, что даже с абсорбцией мне не удалось найти следов. А монстры Аллеи Кошмаров были опасны скорее своим количеством, хотя бы уровня Сущности среди них достигали хорошо если миллионные доли процента.
При этом Амала, хотя и зыркала на меня в нашу последнюю встречу так, словно была готова придушить на месте, вдруг будто вовсе про меня забыла. Из нападений на Тарсию, если верить проводимым Кримзоном расследованиям, ни одно не было организовано ей и её кодлой. И никто даже не ставил палки в колёса бизнесу Тейи в Единстве.
Такое затишье могло означать лишь надвигающуюся бурю, так что мы с Кримзоном продолжали активно возводить на территории Тарсии всё новые и новые оборонные сооружения, едва избежав кризиса на рынке профессий.
Но затишье по прежнему оставалось затишьем. И, хотя по сравнению с временем убийства Аргиронта я стал несравнимо сильнее, по-настоящему проверить свои силы мне было негде.
Что же, лучшей возможности, чем эта, нельзя было и придумать.
Моё тело начало увеличиваться.
Я не собирался принимать истинную форму. На этой арене ей было бы слишком тесно, и в итоге меня просто превратили бы в огромную боксёрскую грушу. Вместо этого я использовал мировой приказ, разработанный с учётом моего опыта боя против сотни Майигу Пампонгомба.