Назвать подобное полноценной провокацией вряд ли было возможно. Идиот бы понял, что мои слова — это просто тупые обзывательства, недалеко ушедшие от детского: “Ты — вонючка!” Ну, что тут поделать, ораторским талантом я наделён никогда не был, и в принципе много говорить не любил.
Однако я сделал ставку на хвалёную дворянскую гордость, о которой не раз читал в книжках на Земле и которой уже успел стать свидетелем в этом мире. Определённо, члены местных кланов не были прямо помешаны на своих репутации и чести. На смертельную дуэль за какие-то неприятные слова о чужом клане тебя бы не вызвали, хотя, возможно, и побили бы.
Но, вне всяких сомнений, совсем без совершенно неоправданной гордыни тут не обошлось. Тем более когда оскорбление касалось напрямую богов, которым одарённые служили. Так что, пусть не идеально, но моя ставка всё-таки сыграла.
Не прошло и нескольких секунд, как из окон второго и третьего этажей начали выскакивать и приземляться вокруг меня вооружённые бойцы Самдаль. А, подняв голову, я увидел у самих окон больше десятка людей, видимо из Экандуга, намеревавшихся использовать свою магию чтобы утопить меня в ядовитых испарениях.
С учётом шестнадцати отреагировавших на оскорбления бойцов Самдаль и тех, кого я уже успел обезвредить, на оставшихся членов Тизен сейчас остались охотиться от силы человек десять-пятнадцать. Так что нагрузку на тизеновцев я более-менее снизил. Оставалось надеяться, что этого будет достаточно.
А ещё на то, что я смогу выжить в столкновении против почти тридцати одарённых вторых и третьих ступеней.
Прекратив тратить ману на приказ исцеления, я влил едва ли не больше энергии в приказы магического щита и магического сопротивления. Сейчас я должен был по максимуму защититься от яда. И плевать, сколько на это уйдёт с таким трудом полученной от Тизена маны.
А затем, мысленно прокляв Тириана на тот случай, если окажется, что он подсунул мне вместо сыворотки суперсолдата пустышку, закинул в рот крупный шарик и раскусил зубами плотную оболочку.
В горло хлынула вязкая, зернистая и приторно-сладкая жидкость. И, стоило ей стечь в желудок, как я ощутил наполнивший всё тело сильнейший жар. Чувство было такое, словно меня привязали к шесту и медленно крутят над углями будто шашлык.
Однако в следующую секунду, растёкшись по конечностям, жар обернулся какой-то дикой, ни разу в жизни ещё невиданной мной жаждой деятельности. Я будто за мгновение выпил триста литров энергетика.
Сердце застучало как бешенное, в груди будто отбойный молоток начал колотиться со скоростью, кажется, ударов триста в минуту. В ушах зазвенело, перед глазами на секунду всё поплыло, а затем контуры людей вокруг меня, чуть размытые из-за тумана, вдруг стали максимально чёткими и яркими, будто дорисованными художником.
Сил стоять на месте попросту не осталось. Да и, на самом деле, это уже было опасно.
Пока некоторые из одарённых Самдаль и Экандуга поливали меня ответной бранью, которую я даже не пытался слушать, было ещё нормально. Но потом вдруг окружающие меня бойцы резко замолчали. Затем вместо вменяемой человеческой речи я услышал какое-то неразборчивое звериное рычание. И наконец все шестнадцать человек в едином порыве бросились на меня, размахивая оружием.
Судя по тому, что сквозь защиту магии приказа я ощутил примешавшийся к сладковатому аромату усыпляющего яда какой-то новый, кисловатый и едкий запах, одарённые Экандуга, наблюдавшие за происходящим из окон, применили на своих союзниках что-то наподобие зелья берсерка.
И, кажется, теперь отсутствие прямой видимости им вообще ни капли не мешало. Потому что не только определить моё местоположение, но даже атаковать в жизненно важные точки умудрились все шестнадцать человек.
С работающими на пределе возможного приказами магического щита и магического сопротивления я и не мог нормально применять приказы силы и скорости. Пока что это было за гранью моих возможностей.
Однако это с лихвой компенсировала волшебная таблеточка Тириана. Постарался безумный доктор действительно на славу. Сорвавшись с места, я едва смог скоординировать свои движения, чтобы тут же не упасть. Эффект активации всей запасённой в моём организме энергии был сравним по мощи с почти максимальной силой, что я сейчас мог вложить в приказы силы и скорости.
Вот только, в отличие от приказов, этот эффект неизвестно когда должен был закончиться, а также помимо крайнего истощения имел неизвестное количество других побочных эффектов. Так что затягивать мне в любом случае не стоило.
К счастью, несмотря на переполнявшую моё тело энергию, разум у меня не помутнел, скорее наоборот, даже стал чётче и яснее. А потому, приспособившись к новым возможностям организма, перейти в режим самого настоящего терминатора.
Навыки бойцов Самдаль, определённо, были на высоте. Каждый из них был очень умелым бойцом, особенно те, кто уже достиг третьей ступени. К тому же, несмотря на яд берсерка, что использовали на них маги Экандуга, они каким-то образом умудрялись действовать очень слаженно, не мешая друг другу, а наоборот, помогая противостоять моим атакам.
Так что, несмотря на значительный перевес в силе и скорости по сравнению с третьими ступенями, которых среди шестнадцати человек было семеро, и тем более огромную разницу со вторыми ступенями, я бы не сказал, что сражение выходило простым. Тем более с учётом того, что мне, в отличие от них, нужно было ещё и думать о том, как бы никого не убить.
Однако мои превосходящие возможности всё-таки давали мне одно преимущество. Каждый мой удар был решающим. Не важно, пытались они блокировать мои атаки или нет, если мои кулаки и ступни достигали цели, то результатом неизбежно были сломанные кости.
И даже если бойцы Самдаль, в большинстве своём использовавшие именно мечи, пытались остановить мои удары оружием, это лишь ненадолго отсрочивало неизбежное. Потому что, в отличие от тел одарённых, пропитанных магией, их оружие было вполне обычным, пусть и очень качественным.
Если я атаковал меч, повёрнутый плашмя, он просто выгибался дугой. А если какому-то бойцу хватало ума попытаться заблокировать мой удар лезвием, то первым, что не выдерживало напора, становились его руки. И вместо того, чтобы прорезать мои кастеты или стальные накладки на стопах и голенях, мечи врезались своим владельцам в плечи, шеи и ключицы, в лучшем случае ломая их, а в худшем — перерубая.
Совсем без жертв, к сожалению, обойтись я был не в состоянии.
Однако и мне доставалось неслабо.
Как бы я ни крутился, каким бы изворотливым ни был, какие бы чудеса эквилибристики ни показывал, избежать сразу стольких атак был не в состоянии. Мне срубили кусок плеча, рассекли напополам ушную раковину, рубанули по рёбрам, едва не достав до лёгкого, прорезали бедро до кости, перерубили ахиллово сухожилие на левой ноге… а количество более мелких порезов по всему телу довольно быстро превысило два десятка.
Что было худшим в этой ситуации — похоже, яд проникал в тело куда быстрее через открытые раны. Потому что с каждой секундой боя я чувствовал всё большую усталость и сонливость. Отчасти это, конечно, было вызвано продолжавшей вытягивать из моего организма всю доступную энергию пилюлей, но и влияние магии одарённых Экандуга я тоже определённо чувствовал. Да и сама по себе кровопотеря моё состояние не улучшала.
В результате, когда от шестнадцати бойцов Самдаль осталось всего пятеро, я уже растерял больше половины сил, сильно хромал на левую ногу из-за повреждённого ахилла, а тело стало весить будто бы тонну, и желание лечь тут же на месте и заснуть стало почти непреодолимым.
Однако останавливаться пока что было рано, хотя продолжать бой с одарёнными Самдаль я уже и не был в состоянии.