Я добрался до спортивной площадки и начал разогреваться. Показанный в академии комплекс упражнений, с которым мы начинали зарядку, здесь выполнить было нельзя — не хватало инвентаря. Однако кое-какие элементы применить можно.
А кроме того, за всё время, что я провёл в родном городе, я ещё ни разу по-настоящему не занимался. И это нужно исправлять, иначе размякну и потеряю форму. А сейчас не то время, чтобы превращаться в слабака.
Стоило взяться за брусья, как на площадку вышла пара мужиков в спортивных костюмах с крайне бандитскими небритыми рожами. Оба будто сошли с плаката «Их разыскивает милиция»: щетина, шрамы, под спортивными ветровками угадываются очертания стволов.
И похоже, это ко мне. Возможно, от Олега.
— Игорь Воронов? — спросил один из братков, смерив меня взглядом.
— А это смотря кто и с какой целью интересуется, — ответил я, не переставая делать упражнения.
— Не умничай! — влез в разговор второй.
— Слезай, пойдём с нами! — велел первый.
— Зачем? — уточнил я.
— Пообщаться.
— Вас же двое, пацаны, общайтесь сколько душе угодно, — пожав плечами, произнёс я и снова повис на брусьях.
— Не умничай! — снова произнёс второй и, видимо, поняв, что уговоры на словах не его конёк, достал из кармана пистолет и направил его на меня.
Конечно, можно было бы отобрать у него оружие, всё равно под укреплением для меня пули из него не опасны. Однако если это от Олега, то следует заняться делом, а не строить из себя героя.
Влада надо вытаскивать.
— Ладно, пойдёмте, пообщаемся, — сказал я, спрыгивая на землю. — Куда?
Первый браток указал пальцем на припаркованную неподалёку дорогую машину — блестящего, явно только что из салона, «японца» с полностью тонированными стёклами.
И мы направились к этой машине. Задняя дверь при нашем приближении открылась, но я остановился за несколько шагов до неё.
— Садись, Воронов, — услышал я уверенный хриплый голос из салона. — Поговорим о твоих подвигах.
— Да я бы не сказал, что это такой уж и подвиг — Олегу вашему морду набить, — ответил я. — Там кто угодно справится.
— Олегу? — донёсся из машины удивлённый голос. — Какому ещё Олегу?
Теперь настало время удивиться мне.
— Вы не от Олега?
— Не знаю я никакого Олега. Садись в машину, поговорим.
— О чём?
— О том, как ты Стасу, сыну моему, жизнь усложнил.
Стасу? Какому ещё Стасу?
Не сразу мне удалось вспомнить, где я слышал это имя. А вспомнив, осознал, что всё не так уж и плохо. Кивнул своим сопровождающим и залез на заднее сидение. Один из братков закрыл за мной дверь, водитель нажал на кнопку, блокируя замок, и автомобиль тронулся с места.
Вы серьёзно? Полагаете, я решу, что меня похищают, испугаюсь и запаникую? Метод, конечно, рабочий, но не со мной.
Я посмотрел на сидящего рядом мужчину. Он на своего сына совершенно не походил. Отца Стаса можно было бы легко представить бравым десантником с плаката, который руками ломает подковы, стреляет сразу с двух пулемётов и разбивает головой вражеские танки.
При этом на нём был дорогой костюм, который сидел как влитой, да и выражение лица не походило на озлобленное. Казалось, передо мной обыкновенный бизнесмен. Ну разве что с очень толстой шеей. И очень толстой золотой цепью на этой шее.
— Моего сына с недавних пор игнорируют все одноклассники, — заговорил мужик, не глядя на меня. — Стас сказал, что организовал эту травлю ты.
Я усмехнулся, расслабившись, и сказал:
— Это не так. Я не устраивал никакой травли. С вашим сыном не общаются одноклассники по другой причине — он потерял уважение одноклассников.
— Что⁈ — на секунду отец Стаса потерял над собой контроль, но быстро успокоился. — Ты понимаешь, что сейчас сказал?
— Ваш сын и трое его друзей вчетвером третировали одноклассника, — пояснил я. — Они хотели его избить толпой, но я не позволил им этого сделать. Предложил решать вопросы один на один. Но ваш сын отказался драться один на один с тем, кого сам постоянно задирал. Стас просто убежал.
— Мой сын убежал? Да что ты несёшь! — мужик не на шутку распалялся.
— Зачем мне врать уважаемому человеку? — спокойно сказал я. — Зачем так подставляться? Ведь всё можно проверить, съездив в школу. Там полкласса свидетелей.
Отец Стаса засопел, но сказать ему на это было нечего. Какое-то время он молчал, потом сказал: