«Какой-нибудь чужак, — подумал Хукер. — Ни один из местных ни за что не выйдет в море после захода солнца, это исключено». Два часа тому назад Билли развернул «Клэмпдип» и взял курс на остров Пеолле; теперь ходу до него оставалось минут сорок пять, и Билли был счастлив. Потому как сегодня их уже точно не достанет «эта тварь, которая жрет лодки».
На минуту радио умолкло, и Хукер спросил:
— Как думаешь, кто это, Билли?
— Питер с рынка, сэр.
Голос Билли звучал как-то странно. А на лице возникло хитровато задумчивое выражение. Поджав губы, он наверняка размышлял о лодках, людях, погибающих в них, и страшной твари, Прожоре, которая живет в океане.
— Что там у него?
— Его лодка, «Сокан», только что получила пробоину.
Хукер резко поднялся.
— Где он?
Билли указал на северо-запад:
— Там... в двенадцати милях.
— Плохи дела, да?
— Быстро набирает воду, сэр.
— Кто в него врезался?
— Питер говорит, что-то со дна.
— Но, Билли, там глубина свыше четырех тысяч футов... нет ни рифов, ни скал, ничего!
— И, однако, что-то ударило его снизу, сэр. Считает, что в днище пробоина.
— Черт побери, Билли...
Но тот уже отвернулся и включил полный вперед. На лице застыло смешанное выражение тревоги за друга, который терпел бедствие, и озабоченности, из-за времени. Часов у Билли не было, но он умел определять время с точностью до минуты, даже порой секунды. И теперь у него оставалась одна надежда: добраться до «Сокана», оказать помощь, а потом выбраться из того района до наступления темноты.
Хукер лишь пожал плечами и достал из футляра бинокль. Лично он был не против того, чтобы провести в океане хоть всю ночь, но знал, что с заходом солнца Билли совершенно обезумеет от страха, а потому придется играть по местным правилам. Впрочем, неважно. Все равно делать больше нечего.
Билли разглядел крохотную точку вдали первым.
— Вот он, «Сокан», мистер Хукер, сэр.
Проследив за направлением его взгляда, Хукер сфокусировал окуляры на лодке. Еще одна старая развалина, такие строили в тридцатых. Длиной приблизительно футов в тридцать пять, на глаз определил он. Она шла к порту, во всяком случае, туда был устремлен нос, над одной из труб вился еле заметный дымок, это означало, что какое-то топливо еще осталось.
И тут прямо у него на глазах «Сокан» дал крен, а дымок нырнул внутрь. Из кабины показался человек, махнул им рукой, потом опять исчез. Снова невнятно забормотало радио, торопливый поток слов, перемежаемый треском, длился еще с минуту.
Билли обернулся и сказал:
— Он идет ко дну, сэр. Мотор остановился.
— Сколько у него еще есть?
— Десять минут, сэр. Заткнул пробоину матрасом, но долго ему все равно не продержаться.
— Как думаешь, успеем?
— Думаю, успеем, сэр.
Хукер усмехнулся и поднял глаза к небу.
— Но до темноты нам ведь все равно не успеть, верно?
Билли Брайту захотелось возненавидеть своего босса всеми фибрами души. Возненавидеть за то, что он так наплевательски относится к смерти, которая ходит рядом. Возненавидеть за то, что он не уважает странных и хищных тварей, обитающих в морских глубинах, мало того — еще и ни капельки их не боится. Но он не мог возненавидеть его, потому что Хукер был хорошим человеком. Нет, там, на суше, он, видно, был очень крутым парнем. Многочисленные шрамы говорили о том, что он часто вступал в смертельные схватки и всегда их выигрывал, иначе бы его здесь просто не было. И, тем не менее, человеком Хукер был хорошим. А уж он. Билли Брайт, в людях разбирался.
— До темноты нам не успеть, — сказал Билли.
— Боишься этой своей Прожоры?
— Ну, как-то не слишком мечтаю о встрече, — уклончиво ответил Билли в надежде, что Хукер сменит тему.
— Неужто считаешь, она может слопать нашу лодку?
— Пять штук уже сожрала, сэр. Питер будет шестым.
Теперь Хукер видел «Сокан» вполне отчетливо и опустил бинокль.
— Может, у него пробило днище сорванным винтом?
— Питер бы сказал.
— А он в этом разбирается?
Билли кивнул.
— Еще бы. Он ведь инженер. Как раз по моторам. Не шибко выдающийся, но лодки его ходят. Сказал, что-то ударило снизу. Получил в днище пробоину.
Они поравнялись с «Соканом», проскочили вперед, дали задний ход и мерно закачались на волнах. Судно быстро шло ко дну. Оно дало сильный крен. На палубе, вцепившись в перила, стоял высокий костлявый туземец, рядом с ним застыл круглощекий малыш. И когда «Клэмдип» снова поравнялся с ними, оба они прыгнули; Хукер успел подхватить их и перетащить на борт, держа каждого за руку. И вот они оказались на палубе. Питер с рынка поклонился, пожал Хукеру руку, потом подошел к Билли и встал рядом с ним.
«Клэмдип» медленно обогнул тонущее судно по кругу. Стала отчетливо видна часть днища. Внезапно внутри тонущей лодки раздался какой-то громкий скрежещущий звук, точно металл и дерево терлись друг о друга. Затем корпус перевернулся полностью, секунды три демонстрируя днище в заклепках, после чего судно резко ушло вниз, в темные воды, словно всасываемое некой гигантской соломинкой.
Хукер увидел ЭТО.
И тут же подумал, что лучше бы не видел.
В заходящих лучах солнца он разглядел дыру, словно из днища вырвали огромный кусок, оттуда торчали перекрученные стальные пружины и клочья ваты, видно, от матраса, которым Питер затыкал пробоину. Но вовсе не это зрелище повергло Хукера в шок.
Нет, за эти несколько секунд он успел разглядеть на дереве ровный ряд шестидюймовых отметин, словно оставленных острыми клыками. И при виде этой картины его пробрал озноб, точно в лицо повеяло ледяным ветром от целого поля айсбергов.
Он быстро обернулся, проверить, заметили ли то же остальные, но Билли с Питером смотрели на заходящее за горизонт солнце. Хукер тихо проворчал себе что-то под нос и откупорил очередную банку пива. Потом посмотрел на карту и убедился, что глубина в этом месте составляет две тысячи футов.
«Возможно, — подумал он, — это всего лишь плод моего воображения. Или же намокшее днище старой лодки просто не выдержало и проломилось». Он попробовал восстановить в памяти только что промелькнувшую перед его глазами страшную картину, но она затуманилась, уплыла куда-то. Хукер молча покачал головой и глотнул пива.
«Бог ты мой, да он и сам скоро свихнется среди этих сумасшедших островитян».
Хукер предусмотрительно успел перекинуть за борт старые шины, слишком уж резко причалил Билли. Обычно он подводил «Клэмдип» к доку неспешно и плавно, но на сей раз подошел на большой скорости. И всем своим старым корпусом лодка ударилась о доски причала, содрогнулась, и еще неизвестно, чем бы это все кончилось, если в старая резина «Файерс-тоун» не смягчила удар.
Хукер словно предвидел все это, уселся на ящик с пивом, чтоб спасти драгоценный напиток, а все остальное волновало его мало. Завтра Билли приберет всю грязь без всякого ворчания и возражений, так поступал он всякий раз, когда совершал какую-нибудь глупость.
«Просто безумие какое-то», — подумал Хукер. Все местные до смерти боялись этих Прожор, как здесь принято было называть загадочных тварей. Он оглядел стоящие вокруг лодки и допил пиво. Все до одной старые прогнившие посудины держатся на ржавых гвоздях и честном слове. Некоторые затонули прямо здесь, у причала, в тихую погоду, другие разваливались на части в открытом море, точно старый шерстяной свитер в стиральной машине. И эти местные придурки вообразили, что потеряли шесть старых посудин лишь потому, что какая-то тварь их проглотила!
Он бросил пустую банку в мусорное ведро, потянулся за новой.
Из головы не выходили увиденные им страшные отметины на днище «Сокана», не давали покоя, точно дурной сон.
Первые полчаса на берегу прошли не самым веселым образом. День был отмечен потерей лодки, едва не погиб один из рыбаков, но самое противное заключалось в том, что вся эта история рассказывалась и пересказывалась заново и при этом бесконечно приукрашивалась, обрастая все новыми страшными подробностями. Но затем унынье сменилось возбуждением. И если в Хукер не делал периодические налеты на ящик с холодным пивом, все происходящее казалось бы ему просто кошмаром.