— Надеюсь, мы плывем туда, куда я надеялась? — тихо спросила Джуди.
— На этот раз увидишь, как живу я.
— Я знаю, как ты живешь.
Хукер, недоуменно хмурясь, уставился на нее.
— Билли мне рассказывал. — Она улыбнулась.
— Небось, сказал, что я неряха?
— Сказал, что ты принимаешь очень много лекарств.
— Вот и неправда. Лекарств у меня и правда много, но я их не принимаю.
— А для чего тогда они? — спросила Джуди.
— По большей части обезболивающие. И все разрешены законом.
— У тебя бывают боли?
Он усмехнулся.
— Только когда начинают идти дожди. А здесь они идут не часто.
От тона, каким он произнес эти слова, ей вдруг почему-то стало грустно. Он жил совсем один, но не чувствовал себя одиноким. Он страдал от болей, но не жаловался. Он прикрывался от окружающего мира невидимой броней, и не для того, чтоб защититься самому. Для того чтоб защитить других людей, помешать им стать такими, как он сам. Потом она вспомнила его поцелуй, прикосновения и на секунду задумалась. Может, и у нее тоже такая же невидимая броня.
Оказавшись в доме у Мако, она поняла, почему Билли говорил, что босс его живет, как солдат. Ни одного предмета роскоши здесь не было. Лишь самые необходимые вещи, и все стоит на своих местах. Сам домик был перестроен из более старого сооружения, причем использовались для этого лесоматериалы и деревянные части старых кораблей, которые штормом выбросило на берег. В высокой деревянной бочке у крыльца собиралась дождевая вода, и Мако умудрился устроить из нее душ. Воду для кухни качал ручной насос из подземного источника, находившегося на глубине тридцати футов.
Пока она стояла на крыльце и слушала Билли, рассказывавшего ей, как удалось боссу превратить этот дом и участок в очень удобное место обитания, Мако находился в доме. Она слышала, как он возился там, потом вдруг тихо заговорил с кем-то. Она сделала знак Билли, и оба они зашагали к берегу, где на причале стоял «Клэмдип».
А Мако тем временем говорил со своим старым другом.
— Господи, а мне-то казалось, что здесь я в полной безопасности.
— Перестань, приятель. Это и мое дело тоже. Я ведь и сам служил в Компании, или забыл?
— Когда это было... Компания ничуть не изменилась, все те же приемчики...
— Компания — это правительство. А я занимаюсь бизнесом. И никакие правила и законы, как ты прекрасно знаешь, не запрещают человеку сколотить лишний бакс. Я и все свои контакты тоже сохранил.
Мако усмехнулся.
— Мне следовало это знать. Так что там у тебя?
Послышался шелест бумаг, а затем — голос его приятеля:
— Надеюсь, детали тебя не слишком интересуют...
— Нет.
— Этот твой Энтони Пелл умеет заметать следы. Выехал из своего дома в Голливуде в восемь утра, и Энтони Пелл перестал существовать. В аэропорту Лос-Анджелеса он сел на борт до Майами. Предположительно, под другим именем. Инициалы сохранил, но звали его теперь Артур Питерс. Повторяю, это только предположение. Во всяком случае, такое имя значилось на багажных ярлычках. По прибытии в Майами сел в лимузин с водителем. Он отвез его в отель «Оливера», маленький, но очень дорогой. Там предпочитают останавливаться крупные бизнесмены, когда желают остаться незамеченными.
— Тогда это Тони Паллацо точно.
— Да, похоже на то.
— Не может отказаться от барских замашек, все по первому разряду, — сказал Мако. — Только не говоре, что он и лимузин оставил при себе.
Мужчина на том конце линии хмыкнул.
— Он и тут остался верен себе, Мако. В Майами полно салонов, сдающих старые машины напрокат. Мы проверили все, и вновь всплыли те же инициалы, «А.П». На сей раз то был Альфред Пальмер, и рассчитывался он, как и в случае приобретения билета на самолет, кредитной картой, только уже на это имя.
Мы проверили адреса на кредитных картах, и все они оказались подставными, через них деньги можно было переправить на другой адрес. На почте в Западном Лос-Анджелесе у него имелся свой почтовый ящик. Он взял напрокат «Форд» десятилетней давности, прибавил к показаниям счетчика тридцать восемь миль, прежде, чем сдать машину на следующий день. А сам всего-то и проехал, что от салона проката до означенного тобой места и обратно.
— Супер, приятель! Ты проделал огромную работу.
— Тебе нужны документальные подтверждения?
— Нет.
— Послушай, у меня на этого парня есть кое-что еще. Плохой он парень, очень плохой.
— Много ли ты знал хороших парней? — осведомился Мако.
— По пальцам перечесть, приятель, — ответил его старый друг, и на этом настал конец связи.
«Да, этот Пелл разыграл все как по нотам, — подумал Хукер. — Никому не доверял, не хотел рисковать, особенно в стране, где знали о его прошлом. Слишком уж большой и лакомый кусок попал ему в руки, и он не желал делиться ни с кем. И сам при этом наверняка прикрывался своими боссами, и они одобрили эту сделку, потому как Энтони Пелл полностью легализовался, давно отошел от прошлого, был независим, богат и занимался престижным бизнесом. Но прежний Тони Паллацо все же допустил одну ошибку. Он шел к своей цели единственным известным ему путем, с тупой и наглой простотой мелкого мафиози».
Однако было у него одно преимущество. Осуществляя сделку с банком Бекера, он нутром почуял, что она может сорваться еще до завершения. Он обладал типичной для разного рода мошенников обостренной интуицией, знал, с комитетом по финансам проблем возникнуть не должно, но глава его не слишком симпатизирует новому клиенту. У мафии были свои связи и за океаном. Все шло как по маслу, убрать Бекера не составляло большой проблемы. Даже теперь никакого шума не поднимется, потому как ссуду уже вернули с процентами.
— Умно, — пробормотал Мако, — очень умно.
Он подкрался к Джуди сзади и взял ее за руку. Она вздрогнула, обернулась, сжала его ладонь.
— Ходишь прямо как Билли.
— Точно подошвы у меня подбиты песком?
— Да.
— А где Билли?
— Пошел ночевать на «Клэмдип».
— Вы с ним меня до добра не доведете.
— Это почему? — с притворно наивным видом спросила Джуди.
— Да потому, что он просто из кожи лез вон, лишь бы нас познакомить. И я начинаю думать, что к этой затее и ты приложила руку. Он готов на все, лишь бы мы были вместе, и проделывает все это так умно, не подкопаешься.
— И ты... этого не одобряешь? — спросила она.
— Я вовсе не собирался отпускать Билли ночевать на лодку.
Она взяла его под руку и повела по тропинке вдоль песчаного пляжа.
— А тебе не кажется, что мы с тобой уже достаточно взрослые и вполне можем обойтись без приставленной к нам компаньонки?
— Да нет. Я вовсе не это имел в виду...
— Именно это! — рассмеялась она. — И знаешь, меня радует такая твоя реакция. — Хукер смотрел вопросительно, и она добавила: — Всегда думала, на что это похоже, когда тебя соблазняют.
— Тебя? — удивился он.
— Дело в том, что как-то не хочется быть соблазненной соблазнителем.
Мако резко остановился и покачал головой.
— Что за странная мысль? Вроде бы здесь больше никого нет.
— Я имела в виду, таким типом, как ты.
— Черт! Но у меня и в мыслях не было тебя соблазнять!
— Почему нет?
Он рассердился, но всего на минуту. Лицо отразило целую гамму чувств. Гнев, недоумение, а затем губы расплылись в широкой улыбке. Мако понял, что попался в ловко расставленные сети. Теперь он понимал: дверь распахнута настежь, ему остается сделать только один шаг, и он окажется там, где всегда хотел оказаться.
— Потому, что где-то на полпути по этой дороге я вдруг влюбился в тебя, детка, вот в чем штука.
— Это плохо?
— Попробуй ответить сама.
— Думаю, это просто замечательно, Мако, мой мальчик. Потому что я и сама... влюбилась в тебя.