Говард Филлипс Лавкрафт, К. М. Эдди-младший
Пожиратель призраков[1]
I
Помешательство? Горячечный бред? Очень хотелось бы так думать! Но когда в ходе моих странствий тьма застигает меня одного вдали от человеческого жилья и в ушах звучит жуткое эхо пронзительных воплей, злобного рычания и отвратительного хруста костей, долетающее из бескрайней дали, я содрогаюсь при воспоминании о той кошмарной ночи.
В ту пору я еще недостаточно свободно ориентировался в лесу, хотя дикая, девственная природа влекла меня столь же сильно, как сейчас. До упомянутой ночи я никогда не путешествовал без проводника, но на сей раз обстоятельства вынудили меня положиться на собственные силы. Дело было в середине лета, в штате Мэн; мне позарез нужно было добраться из Мейфэра до Глендейла к полудню следующего дня, но никто из местных жителей не соглашался стать моим проводником. Если бы я двинулся окружным путем через Потовиссет, я бы точно не поспел в Глендейл к нужному часу, а кратчайший путь пролегал через густую лесную чащу, — но все до единого, к кому я обращался с просьбой провести меня лесом, отвечали категорическим отказом или уклончивыми отговорками.
Мне, человеку пришлому, показалось странным, что у всех и каждого мигом находится благовидный предлог для отказа. В такое количество «важных неотложных дел» в паршивой сонной деревушке просто не верилось, и я понимал, что местные лгут. Однако все они ссылались на «крайнюю занятость» и заверяли, что нужная мне тропа, ведущая строго на север, легкопроходима и крепкому малому вроде меня преодолеть путь через лес — раз плюнуть. Коли выйдешь с утра пораньше, говорили они, доберешься до Глендейла к закату, и тебе не придется ночевать под открытым небом. Но даже тогда я ничего не заподозрил. Дело представлялось вполне посильным, и я решил отправиться в одиночку, махнув рукой на ленивых селян. Возможно, я принял бы такое решение, даже если бы что-то заподозрил, ибо молодости свойственно упрямство, а я вдобавок ко всему с малых лет смеялся над разными суевериями и бабьими россказнями.
Итак, на рассвете следующего дня я бодро пустился в путь, с пакетом провизии в руке, автоматическим пистолетом в кармане и пачками хрустящих купюр крупного достоинства в денежном поясе. Зная расстояние, которое предстоит пройти, и скорость собственного шага, я рассчитывал достичь Глендейла вскоре после захода солнца, и даже в случае непредвиденной задержки оказаться застигнутым тьмой в лесу я не боялся, поскольку имел немалый опыт ночевок под открытым небом. К тому же мое присутствие в городе требовалось не раньше полудня.
Планы мои нарушила погода. Поднявшись выше над горизонтом, солнце стало немилосердно припекать даже сквозь густую листву, и я с каждым шагом терял силы. К полудню одежда на мне насквозь промокла от пота, и я еле передвигал ноги, несмотря на всю свою решимость. По мере того как я углублялся в лес, заросшая подлеском тропа становилась все более труднопроходимой и местами почти терялась в густых зарослях. Сквозь них явно никто не продирался уже много недель, если не месяцев, и постепенно я начал сомневаться, что доберусь до Глендейла к ночи.
Наконец, изрядно проголодавшись, я устроил привал в тени погуще и принялся за ланч, приготовленный мне в дорогу в деревенской гостинице. Он состоял из нескольких безвкусных сэндвичей, куска черствого пирога и бутылки слабенького винца — трапеза отнюдь не роскошная, но вполне удовлетворяющая потребностям человека, изнуренного долгим переходом по страшному пеклу.
Курение в такую жару не принесло бы никакого удовольствия, и потому по завершении ланча я не стал вынимать трубку, а растянулся в тени деревьев, намереваясь немного вздремнуть, перед тем как снова пуститься в путь. Полагаю, вино я выпил зря, ибо даже такого слабого напитка оказалось достаточно, чтобы довершить дело, начатое томительным зноем. Я рассчитывал просто передохнуть несколько минут, но неожиданно, даже не успев зевнуть, провалился в глубокий сон.
II
Когда я открыл глаза, вокруг уже сгущались сумерки. Легкий порыв ветра, овеявший мое лицо, пробудил меня окончательно, и я внутренне похолодел, увидев в небе быстро бегущие черные облака, за которыми стеной надвигалась кромешная тьма, предвещающая сильную грозу. Теперь я ясно понимал, что раньше следующего утра до Глендейла мне никак не добраться, но перспектива ночевки в глухом лесу — первой в жизни одинокой ночевки — при таких погодных условиях привела меня в содрогание. Я тут же решил двинуться дальше в надежде найти какое-нибудь убежище до начала грозы.
1
Рассказ написан в 1923 г., совместно с Клиффордом Мартином Эдди-младшим (1896–1967), который сам по себе был весьма плодовитым писателем и сотрудничал с несколькими литературными журналами, включая «Weird Tales». В данном произведении вклад соавторов оценивается исследователями как примерно равный.