— …И говорю я этому мешку навоза, — продолжает повествовать о своих злоключениях Кэп Йо, вернувшийся на борт, — а не пошёл бы ты, скот мохнорылый… извини, Ррри… бурдюк субстанции, негодной даже на удобрения, куда подальше, а конкретно — на яйцеклад одного из ваших шестилапых «тараканов» негодных, не то что…
Иногда чувствуется, что наш Биг Босс (он же Кэп Йо) родился и воспитывался на ферме. Это когда капитану кто-нибудь соли на хвост насыплет. Или на другой фрагмент организма. Который не только у «тараканов» бывает… К слову, местные отнюдь не насекомые, они живородящие и млекопитающие. Хотя глядя на них — в жизнь не догадаешься. Что да, то да!
— Постой, Бранко. — Фан подымает руку, прерывая словоизвержения капитана, выведенного из себя. Биг Босс замолкает, воззрившись на нашего инженера. Капитана, вообще-то, нелегко из себя вывести, задеть за живое, но если уж кому-то удастся… у-у-у, не завидую я тому, той или тем.
Лично я бы поостерёгся раздражать человека, выросшего на планете с полуторной силой тяжести. При всего лишь ста девяноста трёх сантиметрах росту весу в нём почти два центнера; из них жирок — едва парочка процентов, зато остальное — твёрдые, как титан, кости и крепкие, как легосталь, мышцы. Этакий квадратненький коротышка-крепыш. Кулаки у него размером с голову по меньшей мере пятилетнего ребёнка. Даже я, с моим всего лишь «чуть выше среднего» ростом, на добрую четверть метра возвышаюсь над Кэпом Йо. Зато я на полцентнера легче и раз в пять мягче. Хотя качаюсь каждый день, и девушки в барах космопортов на десятках планет, щупая мои бицепсы, единодушно млели и закатывали глазёнки.
Да уж… Полтора «же» — это полтора «же». Да ещё не где-нибудь, а в водном мире. Я как-то попробовал окунуться в океан планеты с одним целым и четырьмя десятыми «же», так еле выплыл. Кажется, немного, всего на треть тяжелее «земной» нормы, однако — на своей шкуре испытать и врагу не пожелаешь. Почему-то вода, зар-раза, вместо того чтобы поддерживать тебя, всасывает, как вампирка кровищу!..
— Ты никого не примолотил? — спрашивает наш первый инженер. Невольно киваю, поддакивая и соглашаясь. Резонно. «Примолотил» — очень точный эпитет.
— Жаль, никого, — отрубает Кэп Йо.
Вопрос Ли Фан Ху останавливает его на полном скаку и сбивает пиковую нагрузку. Молодчага наш Фан! Умеет вставить нужное словцо в нужный момент. С кем другим этот фокус ни за что не удался бы. Обычно невозмутимому Кэпу Йо и этого хватило, чтобы «вернуться в себя».
— А надо бы, — гораздо тише добавляет он.
— Надо, — с ничего не выражающим лицом вторит капитану чиф. — Когда взлетим, можешь сбросить на них полный неотработанный контейнер с джи-восемь. Я выделю, не поскуплюсь.
— Джи-восемь — это сила! — произносит наш оружейник Уэллек-Рояллок-Гиэллак; чтобы каждый раз не ломать язык, мы зовём его просто Ург. — Выдели мне в арсенал контейнер-другой. Для полного комплекта, в коллекцию, мне только межзвёздного топлива не хватает.
Ург так шутит. У него в коллекции наверняка имеется пара-тройка штуковин и субстанций, способных дать фору не то что джи-восемь, но и джи-одиннадцать. (Новейший продукт, только-только поступил в продажу.)
В ходовой рубке торгового представительства собралась вся команда. Во плоти семеро. Плюс голос Ганнибала, воочию присутствовать физически не способного. Плюс голографические проекции Абдура и Номи, «оригиналы» которых сидят в центральной ходовой рубке нашего корабля, зависшего на стац-орбите в аккурат над нашими головами.
Где-то там, по коридорам, переходам и помещениям базовых модулей «Пожирателя», ещё шныряет Зигзаг. Но этого непоседливого м'ба крайне мало интересуют животрепещущие проблемы корабельной стратегии и тактики; основной сферой его интересов является розыск и утаскивание «чего-нибудь пожрать». Учитывая перманентность его перемещений, неудивительно. Для восполнения затрат энергии, ясный пень. В своё время мы долго не могли хотя бы поймать и рассмотреть, что оно такое, собственно, носится по коридорам и отсекам.
На борту мы его обнаружили после разгрузки и взлёта с планеты Ю-вай-ти-ти-восемьдесят девять-семьсот семьдесят шесть-триста семьдесят девять. В Пределах она более известна под названием К'ка, а также славится припортовыми притонами, в которых практикуется эротический массаж, наверняка самый потрясающий в освоенном космосе. Шустрый он типчик, наш м'ба, это да. Хорошо хоть не летает, крылья рудиментарные, а то бы звался не Зигзаг, а Хрендогонишь…
Заловив и идентифицировав, мы его сначала хотели Зайцем прозвать, воздав должное способу появления на корабле; но Тити предложила Зигзагом, и все единодушно сошлись во мнении, что змееобразное яйцекладущее существо Зайцем прозвать — как-то несуразно.
— Короче говоря, — резюмирует Кэп Йо, — не примолоченные мною надутые спесью говнюки швыряют разрешение на взлёт, как собаке кость, и я, поскуливая, хватаю её, виляю хвостом и возвращаюсь в будку. Потому что сознаю — чем быстрее будка взлетит, тем целее останется. Эй, Мол, сколько до старта?
— Я врубил тестирование, как только ты звякнул из башни. Девяносто… три процента уже проверено. Загрузочные жерла трюм-модулей задраены, тяга апробирована, сцепка в норме, остался непрозвоненным лишь модуль тэ пэ. Можешь коснуться сенсора спустя шесть минут двадцать ше… уже пять секунд.
Тих и безэмоционален, как всегда, шелестящий голос Мола. Нашего первого пилота и навигатора, добравшегося по лестнице стажа к ступени, что расположена между Кэпом Йо и третьей, Бабулиной. Он, единственный из нас, находится сейчас в своём кресле, на положенном по боевому расписанию месте (вариант «Три Э!» — Экстренная Эвакуация Экипажа!). И когда он объявляет с секундной точностью время, отделяющее ТПМ и грузовые трюмы от старта, до всех нас окончательно доходит, что мы вот-вот взлетим. Поднимемся ввысь всем посадочным «роем» сразу, не дожидаясь основного груза. Наплевать, что успели мы затариться едва ли парочкой пригоршней шиприта. И взлёт наш — самое что ни на есть банальное бегство. Какие-нибудь вояки-освояки выразились бы — «трусливое», а не «банальное», но мы подобными категориями не оперируем. Себе дороже!
Улепётываем во все лопатки, что да, то да. И прибылей опять не будет, а топливо, учитывая вселенский экономический спад, всё дорожает и дорожает… Ну что ж, правила для всех одинаковы. Кто-то когда-то обязательно должен «продешевить». И остаться в убытке. Без проигравших — откуда взяться выигравшим?
Такова Жизнь. Чтобы кто-то получил, кому-то придётся потерять. И наоборот. Хочешь выжить — старайся приобретать чаще, чем терять.
В Книге коммерцианистов я прочитал: прежде чем возникла проституция как вариант извлечения прибылей, возникла торговля как таковая. Одним из первых профи-торговцев был сутенёр (бандерша в женской вариации). Умный продаёт не себя. Умный организует проституцию.
Касательно второй древнейшей профессии, так называемой журналистики, то есть… продавать и покупать информацию двести тысяч лет тому назад, да хоть миллион, было не менее выгодно, чем сегодня. Только называлось это как-нибудь по-другому.
А самой первой торгующей сущностью, появившейся ещё до сутенёра/бандерши, — как цитирует Книгу Бабуля, и я с ней полностью согласен, — был тот, или та, или то, что вообще ВСЁ на свете создало.
Оно разделилось на две половины, на Бога и Дьявола, условно говоря, и затеяло бесконечный вселенский торг — само с собою, в сущности.
Надо сказать, это не характеризует Его с лучшей стороны. Умным не назовёшь того, кто проституирует, собой торгуя. (Тот факт, что себе же продаёт — вины не облегчает. )
Но спасибо хоть за то, что чёткие правила игры сотворило…
Как гласит Книга Тиа Хатэ: какой в жизни смысл, если нечего купить-продать? Какое в этой жизни удовольствие останется, если из неё убрать Торговлю, убить процесс «кто-кого переторгует», вытравить извечный дуализм Продавец-Покупатель? На кой ляд что-то вообще нужно, если у него нет Цены?.. (Хотя, похоже, всё-таки бывают исключения, вроде этого Сияющего Во Тьме Света? Впрочем, они лишь… вот-вот, подтверждают непреложность правила!)