И стена, собранная из тысяч кубиков, вдруг расступилась.
Наёмник этого не ожидал и завалился в проём, который тут же за ним закрылся. Слышно только яростный рёв с другой стороны. Теперь он будет сидеть в ловушке до конца цикла.
— Не скучай там, — шепнул я.
Восемьдесят девять. За спиной Алекса показался наёмник-интер, держащий в руке острый, чуть изогнутый меч.
Девяносто. Я выстрелил, и затвор беретты застыл в заднем положении. Наёмник ударился в стену и сполз на пол. Алекс посмотрел за мою спину и крикнул:
— Макс! Сзади!
Я не стал оборачиваться. Неподалёку от Алекса появился охреневший от всего происходящего Кирилл, но он умудрился сразу оценить обстановку.
— Лови!
Кирилл подобрал с пола лежащий там кольт с лазерным прицелом и бросил тяжёлый пистолет Алексу. Алекс поймал оружие и сразу же выстрелил в мою сторону.
За моей спиной кто-то застонал и медленно завалился на пол.
Сто долбанных секунд отрепетированной схватки. Алекс смотрел на меня немного мутными от страха глазами. От былой невозмутимости не осталось ни следа.
— Идём! — я подошёл ближе. — Идём, Алекс. Отличный выстрел. Твой отец бы тобой гордился.
Это помогло ему прийти в себя.
— Спасибо, князь, — шепнул он и повернулся назад. — Света, Павел, профессор! Идём! Князь зовёт!
Сто двадцать. Я потащил за собой Кирилла, который завис возле трупов.
— Давай, Кирюха, осталось немного.
— Кто это его так? — спросил он, показывая пальцем на чьё-то искромсанное тело.
— Голем.
— Да кто эти люди вообще?
— Узнаешь через пару минут.
— Макс, — сказал он с укоризной в голосе. — Ты хоть и князь, но вся эта твоя таинственность…
— Кирилл, пока будешь стоять и тупить, голем вернётся.
— Мать его! — Кирилл побежал впереди меня.
Я шёл другим путём, не тем, который начинался в храме. Один проход выводил прямо в джунгли, но снаружи в него не попасть. Беда только, что и там мы не будем в безопасности.
— Это же международный скандал! — возмутился профессор, склоняясь над одним из трупов. Шульц узнал эмблему на груди. — Император Александр будет в ярости, если узнает, что…
— Это мягко сказано, — я усмехнулся. — Идём же. Вот об этом, профессор, вы точно не знали.
Сто пятьдесят. Я прижался к стене, и она раскрылась. В лицо ударил свежий воздух и запах дождя. После смрада от пороха и спёртого воздуха в коридорах это казалось настоящим блаженством.
— Тайный ход в Лабиринт? — удивился профессор. — Я даже не подозревал…
— Потом, — я грубо толкнул его в спину и убрал беретту за пояс.
Сто пятьдесят пять. Вот только враг тоже догадывался о другом ходе. Десять человек с автоматами обступили нас со всех сторон. Я поднял руки. По левой всё ещё стекала кровь, дождь пытался её смыть.
Остальные из моего класса последовали моему примеру. А сейчас будет по-настоящему весело.
Сто пятьдесят семь. Вперёд вышел командир отряда. Старик с жутким шрамом на щеке и ледяными глазами. В руке он держал чётки с крестом, пятиконечным мартирским.
Старик осмотрел меня с ног до головы, задержавшись взглядом на моей порезанной ладони.
— Отец Карван, — представился старик и усмехнулся. — Священная инквизиция Единой Церкви. Вот ты мне и попался, облитератор. Ты поплатишься за свою кровавую магию. Взять его!
Сто шестьдесят пять. Вперёд вышел один из стрелков, потрясая уродливыми наручниками. Дождь барабанил по его широкополой шляпе.
Но ни этот наёмник, ни кто-либо ещё не успели ничего сделать.
Сто семьдесят. Дальше считать смысла нет. Из-за деревьев показалась Тварь.
Глава 7
Тварь сложно назвать зверем. Ни у одного зверя нет корней, которые Тварь умела доставать из земли и на них же передвигалась. Растением я бы тоже её не назвал. Ни одно растение не умеет так душераздирающе реветь.
И мало какое растение преследует свою цель, чтобы сожрать. А ещё эта хрень была размером со здоровенного слона. И будто этого мало — Тварь разумна.
Такое может быть только рядом с мартирскими руинами. Быть может, это даже не мутант, а древнее существо с тех времён, которое вернулось в мир вместе с магией.
Но какая разница, когда это нечто пытается засунуть тебя в пасть и заживо переварить?
Тварь кинулась на нас, опираясь на свои корни-лапы, больше похожие на уродливые щупальца. Ярко-красная пасть открылась. Внутри видно прилипшего к языку бандита, одного из вчерашних, который мариновался в кислоте, ожидая очереди на переваривание.