Сбитые булыжниками Пожиратели валились на сородичей, что ковром тел устилали подступы к городу. Упавшие жуки, несмотря на переломанные лапы, зачастую снова кидались на стену. И как остановить?
Стрелки еле-еле успевали перезаряжать мушкеты. Франк опустошал обойму снайперки. Из револьверов палили технологи. Воняло порохом и сукровицей. Болты арбалетов выбивали фасеточные буркалы, встревали в панцири. По камню скрежетали шипы. Всё ближе и ближе.
Не время бить баклуши. Ансельм достал из кобуры револьвер - и жук с пробитой головой съехал по стене.
Изумлённый Багдассар вытаращился на юношу. У того нет желания объяснять, где вооружился. Тем более смекалистый седобородый чародей, должно быть, и сам понял.
Карлик поменял обойму. И голос снайперки вновь зазвучал в хоре мушкетов.
- Ржавые железяки, идите сюда! - подзывал Франк.
Бессчётные Пожиратели бурыми пятнами марали стены. Искалеченные жуки снова пытались добраться до людей. Те огрызались арбалетными болтами.
Тем часом к обороняющимся на подмогу подоспели огнемётчики, решившие оставить двор. И правильно. Похоже, до Северных Ворот нет никакого дела Пожирателям.
Арбалетчики опять угостили жуков болтами и посторонились.
Дюжина языков пламени лизнула панцири. От боли жуки раскинули лапы в стороны и рухнули в сонмище морд, жвал, костяных воротников... Ещё полдесятка струй огня схлынули со стен. Трещали раскалываемые жаром панцири. Насекомые плавились, становились головешками. Стекала закипающая, шкворчащая масса.
По бастионам прокатилось ликование. В который раз грянули мушкеты. И посыпались камни.
Ансельм закричал радостно, и его крик поддержали. Под боком как дикарь заулюлюкал Франк.
Внезапно Пожиратели замерли. Каждый из тысяч. Ни шелеста лап, ни клацанья жвал.
Вояки на стенах зароптали. Маги и технологи переглядывались. Оборотни всё ещё в людском обличье утробно зарычали. Над Клэстисом висел страх. Будто бы некий неземной разум решал, что делать: отступить или штурмовать.
Ансельм отсчитал десять ударов сердца. Зашевелились жуки. Щёлкающая орда продолжила атаку, понукая коротышку выругаться.
Гремели мушкеты и шипели огнемёты. Обуглившиеся Пожиратели сыпались с бастионов как здоровенные печёные яблоки. Вспотевшие стрелки трудились у баллист; с ладоней слезала кожа, со стен - сукровица. В тележках подвозили камни. Девушки подавали связки арбалетных болтов. И сбегали по лестницам, дабы вернуться с новыми.
Во дворе у ворот собралось три сотни копейщиков. Столько же всадников ждали неподалёку. Лошади всхрапывали, чуяли, как за стеной беснуются тысячи жуков. Наездники в волнении перекидывали с руки на руку моргенштерны, теребили уздечки, то опускали, то поднимали решетчатые забрала.
Защитники стен дружно сталкивали валуны, швыряли булыжники. Огненные языки до самой земли доставали. Обожжённые жуки валялись на спине и боку. Лихорадочно дёргались лапы. С треском прошивали панцири арбалетные болты. То там, то тут на укреплениях сгибался пополам солдат и выблёвывал завтрак. Смрад гари и сукровицы без малого выедал глаза.
- Давай! - скомандовал генерал Сайк.
Из десяти перевёрнутых чанов полилась кипящая смола. Уж было добравшиеся до людей Пожиратели схлынули вниз. Ошпаренные морды и брюха. Больше половины жуков так и не поднялись. Остальные же, обезумев от боли, закружились на месте. Жвала хлестали подоспевших сородичей. Хрустел хитин.
Солдаты взорвались радостными криками.
С высоты десяти ярдов полсотни огненных, порой перекрещивающихся струй поливали стены. Попавшие в самое пекло чудовищные насекомые плавились как воск. Под бастионами скапливались кучи обуглившихся трупов. На них бесстрашно влезали Пожиратели и карабкались вверх, чтобы вскоре превратиться в ленточки дыма и обгоревшую массу. Самоотверженность жуков потрясала защитников города. Орда могла смело пожертвовать тысячей бойцов. Собратья всё равно прорвутся и прирежут людей или... сожрут их кости.