- Ох, и не нравится мне. На всё готовенькое пришли...
Измотанные волшебники и оборотень скрылись в карете.
- У меня всё под контролем, - похвастался технолог и хлестнул лошадей. Настроение коротышки менялось буквально за считанные секунды. Не потому ли его по всей Латории считали чокнутым?
Дилижанс выехал на площадь, прямиком к широко распахнутым воротам.
Путь лежал на юг. В лучшем случае за неделю до столицы доберутся. Ансельма трясло. Сначала Девирьяк, теперь вот Клэстис. И почти нет никакой надежды, что белокаменная Ирриона выстоит перед такой лавиной жуков.
Рыжий маг спрятал лицо в ладонях и, дрожа, пробурчал:
- Карета ваших рук дело, Багдассар. Вы знали, что Клэстис падёт.
Седобородый волшебник выдержал паузу и прошептал устало:
- Ошибаешься, Рыжик.
Юноша посмотрел на Багдассара. В его глазах - мудрость прожитых лет и лютая стужа. Даже Пожиратели, даже целящийся из револьвера Инк так не пугали...
В руке Франка опять щёлкнул кнут. Дружно заржали лошади.
Дилижанс катил прочь из умирающего города.
Вслед беглецам глядел вышедший из сарая мужчина в пыльном плаще. Прожужжавшая муха села на подбородок. Язык мигом слизнул её. Из-под низко опущенного капюшона сверкнули синие глаза...
Глава 22. Дороги Латории
На удивление Ансельма, путешествие в Ирриону проходило без эксцессов. Во всяком случае, он опасался конфликтов между Франком и Багдассаром не меньше, чем Пожирателей. Жуки не давали о себе знать, а колоритная парочка предпочитала отмалчиваться и думать о чём-то своём.
Только в деревушках седобородый чародей демонстрировал бойкий норов. Когда твердолобые селяне не желали слушать о Пожирателях и покидать дома, Багдассар сменял своё дежурное «уважаемые» на «олухи», грозил кислотным кинжалом и матерился на зависть Франку.
Раны оборотня быстро затянулись и повеселевший Клык нередко болтал с Хозяином. Они хотели отвлечься от страшных событий, захлестнувших Латорию.
К сожалению, послать весточку в столицу не получалось. В деревушках отродясь не было голубиной почты. А парня, пообещавшего за золотишко на двое суток раньше прискакать в столицу, на следующий вечер нашли у дороги со свёрнутой шеей и без сапог. С того дня от помощи посыльных странники решили отказаться.
Первый инцидент поджидал во время остановки в трактире с необычным названием «Карась - не рыба» на северном берегу Искристого Озера. Подвыпивший детина с кулачищами в сырную головку назвал Ансельма «рыжей тряпкой» и уж было засадил ему в ухо, но вмешался Клык. Увы, поломанная рука не остановила пьяницу. Оборотню пришлось табуретом двинуть задиру по башке. Владелец заведения - тот самый Карась, пучеглазый толстяк - приказал вышибале выбросить вон лишившегося сознания смутьяна.
На следующее утро Карась порадовал Багдассара. «Вот молодец», - не уставал хвалить седобородый чародей, глядя как трактирщик руководит эвакуацией. Жадный Карась забирал всё, даже приказал шпалеры со стен ободрать.
Путники запаслись провизией и из двух примерно одинаковых дорог выбрали левую, восточный берег Искристого Озера.
Следующий постоялый двор без названия выглядел куда хуже «Карася - не рыбы». В прокуренном обеденном зале заглушал горе вином ушлого вида торгаш из Клэстиса. Далёкий от сострадания Франк совсем некстати вспомнил, что он мужчина и потребовал у хозяина заведения бабу. Деловитый трактирщик за жестяную коробочку пороха сбагрил технологу приёмную дочь. Впрочем, и она, и трактирщик рябые и широки в кости. За стеной под скрип кровати как паровой котёл пыхтел коротышка, совершенно не думая о подозрительном сходстве. «Получит трактирщик единокровных внучков, рябых карликов», - морщась, приговаривал Багдассар. В прогнозах ошибся. Едва съехали с постоялого двора, рвануло так, что Франка с козел сорвало. На месте трактира курился столб чёрного дыма. Коротышка, знамо дело, похвалил свой «экспериментальный порох», сплёвывая кровь. Ансельм же в который раз вспомнил покушение чёрных технологов в «Пьяном Борове». С той поры, казалось, миновала вечность.
Самой большой неприятностью ночёвок у костра был жабий хор. «Песнопения» вкрай не понравились карлику. Он стращал квакушек, мол, выпадет у меня свободный денёк, обязательно придумаю порошок «Жабья смерть». На свою беду, Клык полюбопытствовал, что же это такое. Улыбнувшийся технолог высыпал на очумевшего оборотня ведро мудрёных терминов. Багдассар заметил ненароком: «Слушать кваканье приятнее, чем никому не нужные, заумные пояснения технаря». Франк долго не думал, взял и плюнул главе Совета магов прямо в лицо. Не вмешайся Клык, то эта парочка разорвала бы друг друга. Лишь любимая головоломка из стали и дерева отвлекла карлика от дальнейшей перебранки. Ансельм со скепсисом поглядывал на «артефакт», признавая, однако, что от того есть хоть какой-то прок. И всё же успокоительный эффект игрушки непродолжительный. Так и не сумев собрать её, взъярённый технолог выхватил из костра ветку и чуть не поджёг Багдассару бороду. Оборотень еле-еле оттащил брыкающегося Франка, слегка порвав ему жилет. Очевидно, гибель металлического скорпиона вконец повредила психику карлика. Ансельм решил приглядывать за ним. В голову закрадывалось: «А не забрать ли у Франка снайперку?»