- Мать твою... - опешил Стиви, глядя на встающего Багра.
Рысаки гвардейцев взглядом прикипели к окровавленному разбойнику. На земле хрипел и бился в конвульсиях блондин.
Его напарник потащил меч из ножен.
Просвистело - и Нос-Картошка рухнул ничком. В затылке торчал арбалетный болт.
Макс прожил чуть дольше. Затих в дорожной пыли. Казалось, на лицо натянули маску страха. Увиденное в глазах ожившего покойника преследовало блондина и после смерти.
Рысаки гвардейцев запоздало опомнились и бросились прочь.
Перестук копыт и скрип колёс. Возле атамана остановилась повозка, запряжённая двумя вороными. Облачённый в поношенный плащ с низко опущенным капюшоном возница отложил арбалет и подвинулся в сторону, освобождая место. Морщинистая рука поманила.
Тот, кто ещё несколько минут назад лежал трупом, сиганул лихо, по-звериному. Он бесшумно приземлился на лавку и лизнул воздух.
Кони сорвались с места. Прямиком в столицу.
Глава 23. Столица совещается
Молодой маг смотрел в окно дилижанса и думал. Спасёт ли страну основатель Новой Династии, Альберт? Шестьдесят лет назад, при старом правлении, Конорий Одиннадцатый защитил государство от номадов. Но теперь-то враг намного опаснее. Ни щебетание птиц, ни шелест листвы не успокаивали Ансельма.
Лес остался позади. Посреди травянистой и расписанной дорогами равнины разлёгся огромный город. Стены будто из слоновой кости выточены. У юноши замерло сердце. Величественная Ирриона. Столица, известная на всю Латорию своей красотой.
С востока и запада к городу ползут телеги. Торговцы, наверное. Бедолаги и не подозревают, что, возможно, скоро их деньги обесценятся. Безжалостные Пожиратели подчистую истребят людей. Взволнованный Ансельм мелко трясся. И не только жуки тому виной. Выросший в провинциальной восточной деревушке паренёк ни разу не был в столице. Конечно, он прожил пять лет в Клэстисе и посещал Бодд, но разве они сравнятся с белокаменной красавицей?
Ирриона приближалась, понукая сердце Ансельма колотиться чаще и громче.
И вот она уже рядом.
Стены не выше, чем в Клэстисе, зато есть ров. Глубокий, утыканный кольями. А судачили, что ров в Иррионе давным-давно кустами порос. К сожалению, пики жуков не остановят.
У опущенного подвесного моста дежурили двое солдат в воронёных доспехах. В руках протазаны. А ведь Ансельм думал: их ещё со времён Конориев не используют. Чем же ещё удивит столица?
Стражники вытянулись как струны.
Король осадил коня и сообщил:
- Клэстис пал.
Охранники рты раскрыли.
- Будьте начеку, - предупредил Альберт и пришпорил скакуна.
Большие плиты из белого камня устилают примкнувшую к воротам площадь. За ней проспект. Подстриженные в форме шаров кусты и украшенные цветочками клумбы вдоль белоснежных фасадов. Стрельчатые окна двухэтажных домов задёрнуты голубыми шторками. Бежевую черепицу Ансельм увидел впервые.
Горожане вышагивают с высоко поднятой головой. В разрезах камзолов алеют атласные вставки. Яркостью поражают плиссированные юбки женщин, обсыпанные блёстками блузы и золотящиеся змейками сарафаны. Дамочки побогаче сверкают рубиновыми серьгами, машут веерами, под зонтиками прячутся от припекающего солнца. Слуги несут коробки с покупками. Толстенную матрону со свиными глазками сопровождают близнецы-телохранители; из-за плеч выглядывают обмотанные кожей рукояти мечей.
Возле ювелирной мастерской толпятся девушки. Если верить объявлению, хозяин обещает в полцены продать золотое кольцо на совершеннолетие. Тогда что тут делает дородная баба с усиками?
Дилижанс свернул направо, следом за королём и гвардейцами.
Ансельм не переставал изумляться красоте архитектуры. Изящные башенки торчали над домами, опоясанными портиками с мраморными колоннами. По лестницам и ходить страшно. Вдруг испачкаешь девственную чистоту? Карнизы зачастую украшались длиннющими драконами; чешуя как настоящая. В витражах застыли рыцари и златокудрые девы. Несомненно, талантливые мастера трудились над обложенными мозаикой арками.
Тут всё, даже гостиница, выглядит величественно. И название соответствующее: «Лорд». Из открытых окошек льётся мелодия скрипки и цимбал. Музыка и манящий аромат сдобы завлекают в обеденный зал. У Ансельма заурчало в животе.