Ансельм шёл и с любопытством рассматривал украшенные нефритом и лазуритом стены. В зелёном и синем хитросплетении красок угадывались олени, волки и вороны. Значили ли они что-то, юноша так и не понял.
Коридор вывел к двустворчатым дверям с орнаментальной резьбой.
Клык зыркнул в потолок и рыкнул, не раскрывая рта.
Дуэт рослых гвардейцев не шелохнулся, когда Одд и гости прошествовали в зал.
Такого огромного помещения Ансельму ещё не доводилось видеть. Словно в амфитеатр угодил. На ступенях расставлены десятки обитых бордовым кретоном кресел с золотистыми подлокотниками. Сквозь стеклянные лепестки потолочного купола струится солнечный свет. Он невесомой вуалью накрывает пол, чья мозаика запечатлела восемь львиных голов; у четверых разинуты пасти.
- Прошу, - сенешаль указал на кресла первого ряда.
Сам уселся после гостей.
- Очень скоро всё начнётся, - уведомил Одд.
Молодой маг заёрзал. Казалось, в мягкое кресло подложили булыжники. А всему-то виной нервы. И так некстати сердце колотится в ушах.
Первым пожаловал похожий на цаплю, тощий, длинноногий мужчина. Золотистые завитки испещряли фалды вишнёвого фрака. Белые штаны заправлены в начищенные до блеска сапоги.
- Мэр Иррионы, - шепнул сенешаль. - Капатаратий.
Мэр взглянул на компанию Ансельма, помялся. Так и не решившись подойти, сел напротив.
Следующими явились военные. Зелёный мундир напомнил Ансельму о Сайке. И в груди сдавило.
- Генерал Бир, - назвал Одд.
Командующий, коренастый русый мужчина, и шесть капитанов сели высоко, в пятом ряду.
Как ни прислушивался Ансельм, так и не разобрал, о чём шепчутся вояки.
Пятеро представителей Купеческого Совета вошли помпезно. Разодетые в шелка, дородные торговцы кидали надменные, циничные взоры. На Франке почему-то задерживались дольше, чем на остальных. Окладистые бороды напомажены - старая мода. Первый толстяк перебирал чётки из красно-коричневого оникса. Пальцы дельцов сверкали перстнями с рубинами и сапфирами. Золотые браслеты в виде змей оплетали руки. Статус подчёркивался изумрудной серьгой в левом ухе. Купцы умостились над мэром.
Карлик смотрел на торгашей и морщился.
Через пять минут явился квартет аристократов с востока. В руках фиолетовые береты с яркими перьями. Чёрные камзолы с кружевами по обшлагам и вороту. На груди одинаковый значок - солнце. В очередной раз спесивые графы Бодда хотели напомнить: к нам первым приходит рассвет.
Как только они расселись, пожаловала залесская знать. «Западники», как их называли в простонародье, чуть взглядами не воспламенили восточную элиту. Она же в долгу не осталась, вот-вот - и куртки льдом покроются. Трио графов село напротив «восточников». Залессцы презрительно посматривали на знать Бодда, её одинаковые камзолы и потешные значки. Разве нормальный аристократ будет носить такую детскую штуковину? И вырядились «восточники» вроде близнецы. А вот у «западников» длинные куртки разные: синяя, красная, чёрная.
Воздух без малого трещал. Нелюбовь Залесса и Бодда, особенно его знати, издревле драконила страну. Ансельм до сих пор не понимал, как можно презирать человека за то, что он живёт на берегу океана? «Восточники» же раз за разом твердили, мол, у залессцев воняет изо рта гнилой тиной, а мочатся «западники» океанической водой. Что за чушь? В ответ уроженцы Бодда получили прозвище «каменные истуканы», за близость к Алым горам. Если верить «западникам», то на востоке плодятся поголовно ротозеи и болваны. Да ещё не чураются спать с козами! Благо конфликт ни разу не заходил дальше потасовок в пивнушках. И всё равно Ансельм не разумел причин противостояния. Вот он, «восточник», хорошо ужился с «западником» Клыком, если, конечно, не считать рунного ошейника.
- Генерал Транк... - прошептал сенешаль.
Рослый брюнет лет пятидесяти возглавлял троих капитанов с мечами у бёдер.
- Генерал Гильденбранд, - представил Одд.
Лысый как колено, сутулый, пожилой командующий зыркнул по сторонам. Вместе с семью подчинёнными сел неподалёку от Транка, позади Ансельма.