- О, а вот и ваши коллеги, технологи, - приметил сенешаль.
Шестеро мужчин носили под мышкой кобуру с револьвером. Самому младшему изобретателю около тридцати. Бросив на Франка колкие взгляды, технологи пристроились рядом с мэром. По спине Ансельма скользнул холодок.
Столичные маги не заставили себя долго ждать. Впереди пятерых седых чародеев, одетых в плащи разных цветов, шагал Эриксон, сорокадвухлетний глава Гильдии. Безусловный талант. Или даже гений искусства Рун. Если верить записям чародеев, он проставил восемнадцать Рун подряд. Правда, потом битых три месяца провалялся без чувств. А затем ещё два - мочился под себя и ел с ложечки. Впрочем, об этом маги предпочитали не распространяться. А акцентировали внимание на другом: впервые за всю историю волшебниками руководил столь молодой маг. Эриксон всячески старался подчеркнуть свою особенность: каштановая борода заплетена в две косы, кожаная куртка и штаны больше подошли бы солдату. Широкая, как весло, ладонь массировала яблочко на эфесе торчащего в ножнах, короткого меча.
Багдассар и Эриксон улыбнулись друг другу. Седобородый чародей поднялся. Парочка обнялась. Хлопки по спинам.
- Я рад, что вы спаслись, - искренне признался глава Гильдии.
Привставший Ансельм вяло кивнул.
- Давно не виделись, парень, - морщинки прорезались в уголках глаз Эриксона.
Франку от него достался ледяной взгляд. Пятёрка столичных чародеев, нахмурившись, смотрела на легендарного технолога.
Ансельм решился:
- А где директор Никлас?
Коллеги по Гильдии уставились на юношу. Как и положено, первым сориентировался Эриксон:
- Директор Никлас не приглашён на этот Совет.
- Ясно, - уронил Ансельм.
- Надеюсь, он будет рад тебя увидеть, - лучезарно улыбнулся глава Гильдии.
Юноша промолчал.
Чародеи заняли места в первом ряду.
Спустя минуту пришёл король в сопровождении дряхлого, согбенного старика, опирающегося на клюку.
- А вот и канцлер Хануман, - с придыханием прошептал сенешаль.
Ансельм с нескрываемым любопытством таращился на старика. Ещё одна живая легенда. Рассудительный Хануман занимал должность канцлера со времён правления самого Конория Одиннадцатого. Цепкий ум затмевал всё: и пергаментную кожу, и впавшие серые глаза, и дрожащую левую руку. Неизменный бордовый плащ оторочен язычками огня.
Монарх услужливо провёл канцлера к креслу, а затем вышел на середину зала. Гвардейцы захлопнули двери.
Совет начался.
- Я рад приветствовать всех собравшихся, - вступил Альберт. - К сожалению, повод для встречи нерадостный.
В зале повисла гробовая тишина.
Её нарушило жужжание мухи. Она пронеслась над головой Франка. Эриксон резко выбросил вперёд руку - и снова тишь. Из разжавшегося кулачища на пол выпал чёрный трупик. Ансельм вздрогнул. Глава чародеев не окажется лишним в строю воинов.
- Повод нерадостный, - хмуро продолжал правитель. - Как вы уже, наверное, знаете, неделю назад пал Клэстис. Генерал Сайк убит. Наши гости расскажут подробности.
Багдассар встал и пошёл к королю. Помедлив, карлик подхватился и бросился следом.
- Нужно начать сначала, - блеснул тавтологией Франк.
Монарх посторонился. Канцлер похлопал по свободному креслу, и Альберт сел возле Ханумана.
Собравшиеся уставились на карлика с повязкой на голове и седобородого чародея из Клэстиса.
В очередной раз Ансельм убедился, что Франк - отменный рассказчик. Ему бы в театре играть. Взрыв «Пьяного Борова» и упоминание чёрных технологов заставили напыщенных купцов побледнеть. В тёмном туннеле Пожирателей торгаши тряслись, вроде голыми на мороз выскочили. Коллеги карлика ушами глотали слова. Столичные маги играли бровями и жевали губы. Руки короля были скрещены на груди, лоб секли морщинки.
При упоминании Стража по рядам пробежался шёпот.
Когда жуки пожаловали к Клэстису, Франка сменил Багдассар. На удивление Ансельма, седобородый чародей ничуть не уступал коротышке в красноречии. Эриксон и его товарищи бросали на иррионских технологов неуместные смешливые взгляды. А Багдассар всё говорил и говорил, помогая себе руками и гримасами. Один слабовольный купчина уронил кружевной платочек, без малого в обмороке. Жвала Пожирателей словно в зале клацали. Здесь же стонали раненые.