- Вы не эксперт по вопросам культуры, милейший. Без вас разберутся относительно эстетических и символических достоинств использованных инструментов убийства, - мягко отстранил капитан Трошина от обсуждения мотивов преступлений.
- Это не инструменты, а говорящие улики. Убили их до этого, а потом украсили, как фазанов петрушкой. Неспроста же! - настаивал Трошин. Уничел... Слияние человеческой плоти и инородной силы с целью создания совершенства... Маниакальный синдром, отягощенный извращенным садизмом и жаждой мифотворчества!
- Если во всех безобразиях искать метафорический смысл, то бутылку "Пепси", монтировку и даже древко знамени бывшей союзной республики Казахстан, использованных аналогичным образом, приходилось бы осмысливать в определенном идейном контексте. Ан нет! Извращенцы без всяких концепций применили то, что оказалось под рукой, - жестко посмотрел на Теофила Очин, ощутивший желание хорошенько вмазать по "сенсорному механизму" этого трепача. - Попытайтесь мыслить конкретно: кто совершил преступление, как, зачем. В случае с предыдущими жертвами специалисты установили - некто, обладающий фантастической силой, удерживал несчастных на унитазе. Внедрялся в тело через естественные отверстия и уничтожал внутренности. Затем расчленял тело путем отрыва головы, верхней части туловища и устраивал известные вам композиции. Какова же физическая сила исполнителя? Какими должны быть инструменты? Или здесь орудовала целая группа, так сказать бригада хирургов с группой дрессированных хищников? Где же следы уникальной операции? Увы, никаких мало-мальски вразумительных версий вы нам предложить не можете...
- Никита Сергеевич прав. Кого, собственно, колышет это самое слиянии с сантехникой! Откуда появляется преступник? Куда пропадают улики? Вот над этим помозгуйте, господин Трошин, а не сочиняйте псевдофилософские теории, - с раздражением и заведомой безнадежностью втолковывал экстрасенсу Пахайло. - Предметы надругательства, как полагает господин Очин, не носили особого смысла. Они просто попались под руку. Возможно, убийца реализует известную русскую присказку "засуньте себе в жопу". Нет сомнения и в гомосексуальном аспекте преступлений. Надругательство над женским естеством и акцентирование анального внедрения.
- Ничего себе - сексуальность!... - пробормотал экстрасенс, вернув на переносицу косые очки. - Оторвать голову и выгрызть внутренности до самой диафрагмы. Так где же они!? Ведь следов ликвидации большого объема...м..м... тканей не обнаружено? - Он вскочил, метнулся к окну, отдернул портьеру пытаясь высмотреть пейзаж за дубовыми рамами.
- Дошло наконец! - икнул полковник. - Окна в номерах, где совершалось преступление и в данном и в прошлом случае закрыты герметически, из них ничего не выбрасывали, в коридор не выносили. И никто не выходил.
- Наш эксперт потрясен увиденным. Надо сделать скидку на профессиональную неподготовленность к такого рода зрелищам. Теофил Андреевича - филолог, - выступил в защиту своего кадра представитель смежников. Теофил обратился к нему, как достойному собеседнику.
- В моей работе конкретика не так важна. Доминантные модуляции информационного поля дают представление об энергетической парадигме... - он внимательно вгляделся в белесый от городского освещения ночной небосклон, перевел взгляд на темные окна противоположного дома и глубоко вздохнул. Причем в тонком поскуливающем звуке, исторгнутом экстрасенсом улавливался толи крик раненной души, толи подавленный зевок. - Пока могу посоветовать обратить внимание на низовые пласты бытийной сферы. - Он шаркнул ботинками по бежевому ковролину. - Что там у них - дерево, бетон?
- Проверим. Можете досыпать, Трошин. Извините, что побеспокоили среди ночи. Думали, по горячему следу... Ступайте домой, а мы с коллегами сейчас начнем вскрывать полы, - пообещал Севан, смеясь уголками рта.
- Трубы в санузле и вентиляционные шахты непременно проверьте!.. уже от двери уточнил Трошин.
Тощий экстрасенс с торчащими под свитером лопатками вышел в коридор, ощущая прилипшую к спине сорочку и вновь подкатившую кислую тошноту - то ли от голода - за весь день трудящемуся организму был предоставлен один хилый чисбургер - то ли от полученных впечатлений, совсем для него, в отличии о мэтров литературы, не очистительных. Не психоделического шока, ни эротического возбуждения, ни эстетического позыва к самостоятельному творчеству увиденное не вызвало. А вот в смысле стошнить, это пожалте-с... Вот прямо здесь, на мраморное благолепие... Он на секунду прислонился к стене, зажмурился, явственно представляя вращающееся в черном небе огненным колесом слово "жуть" - раскаленная до бела, сыплющая искры адская печать.
Из полумрака коридора к тем же дверям устремился на смену вышедшему массивный джентльмен, резко остановился, вперив в эксперта непомерной радости взгляд и распростер объятия.
- Филька!? - облапил здоровяк очкарика, встряхнул, чуть приподнял и поставил перед собой. - Вот так встреча!
- Да уж... Вот уж... Не ожидал, - Трошин конвульсивно сглотнул слюну.
5
Через полчаса в ресторане тихого ночного клуба, из тех, что прячутся в темноватых московских переулках, за угловым столиком сидели двое. Очкасто-джинсового привел второй - находящийся именно в таком виде, как полагается посещать солидные ночные заведения - пиджачно-галстучном. Одного взгляда на поздних посетителей ресторана было достаточно, что бы понять круто разметала судьба школьных друзей.
Торопливо начали с холодной водки, закусывая малосольным огурчиком и хрустя щепотями квашеной капусты. Копченая севрюга пока в рот не шла. Не шло и общение. Но после третьей полегчало. Николай - грузный, сивый, с лицом доброго бульдога, норовил окружить заботой тщедушного Филю - отогреть и накормить. Стол метнул пышный и пальцем жестким от избытка дружеских чувств все под ребро патлатого тыкал:
- Ты уникум на стабильности зациклился, в том же свитере, поди, фигурируешь и хайр сохранил со школьных времен.
- Парикмахерскую из экономических соображений игнорирую. Жду, когда можно будет в какой-нибудь институт красоты скальп загнать. Пусть носят люди общественно зримые, харизму пестующие. Тут на двоих хватило бы, - он взъерошил волосы, вымытые до блеска и чрезвычайно живописные. - А я тебя, старикан, по ящику видел. Все рядом с мэром отираешься. - Он деликатно отодвигал подальше тарелку с доставленным бифштексом, косясь на кусок мяса оценивающим взглядом: пойдет или не пойдет?