— Будем перешивать или отключать?
— Попробуем сначала отключить.
Во второй раз мы закрепили все складки, чтобы те не болтались, и обвязали меня ремнями, чтобы синтетический костюм прижимался плотнее, так как мне не хватало объёма. После этого подключили те разъёмы, что отвечали за движение, оставив отключённым «сложенные» места.
Вышло получше, я даже смог немного походить, вспоминая времена, которые были, казалось, очень давно. Руки двигались, ноги тоже, корпус крутился, но ощущения были такими, будто я в танке. Управление было настолько топорным, словно я залез в машину и просто дёргал за рычаги, а не двигался. Это было не похоже даже на слово «приемлемо».
— Ну… он двигается, — вынес я вердикт.
— Будем перешивать?
— Было бы больше времени, — бросил я взгляд на синтетический костюм.
Думаю, перешить его можно было. Не по толщине, но по длине. Каждое волокно проводило импульс. Срезать лишнюю часть, и спаять концы — это было реально. Но работа займёт не один день или час, и оставался вопрос с контактами, которые отвечали за зоны, которые на костюме придётся попросту вырезать. Как это будет работать, одному Императору известно.
А вот с пушками было проще.
Едва Марианетта их заказала, на следующий день они уже были доставлены вместе с патронами. Я специально выбрал тот вариант, что был самым распространённым, исходя из того, что мы получим их куда быстрее, чем остальные.
Их установка тоже была проста. По сути, из подвижной моторизированной платформы с датчиками и системами наведения мы просто вытащили старые пушки и вставили новые, закрепив их. Завинтили спусковые механизмы и поставили на место. Всё было очень просто.
Страшно представить, какая морока нас бы ждала с новым поколением разведывательно-десантных кораблей. Там, чтобы одну турель вставить, потребовалось бы суток двое. Это здесь вытащил одну пушку и вставил другую, главное, чтобы размеры подходили, а там сама пушка была неотъемлемой частью моторизированной платформы со множеством датчиков. Да, мощнее и точнее, но сложнее при замене.
— Ладно, перерыв, — вздохнул я, выходя из ангара. — Позже вернёмся к нему.
С активной бронёй ничего не удастся сделать в ближайшее время, поэтому придётся идти или по старинке, или как голем, который будет уступать раза в два даже Грогу, но при этом будет закрывать меня бронёй.
— Вакс! — позвал я нашего первого гвардейца, который помогал нам с кораблём. — Ты полетишь с нами.
— Куда именно? — сразу спросил он.
— Ты слышал про эпицентр? В глубине диких земель?
— Мои сослуживцы сказали, что там собираются что-то утюжить, — кивнул он. — Но я сразу скажу, что я не охотник.
— Не надо быть охотником, чтобы отстреливать врагов. Вооружишься и полетишь с нами. Заодно покажу, как управлять кораблём. Если что, будешь на подхвате. Ты умеешь вообще пилотировать корабли или челноки? — решил я уточнить.
— Да, приходилось.
— Здесь будет всё так же. Просто некоторые нюансы.
Меня радовал тот факт, что управления на местных аналогах не сильно различался от наших. Будет легче найти пилота и переобучить его на управление нашим кораблём.
— Кстати, у тебя есть знакомые, которые хотят поработать у нас?
— Да может найдутся некоторые… — задумчиво произнёс он. — Но то или люди в возрасте, которые уже на пенсии, или такие же, как я.
— В возрасте, это сколько? — уточнил я.
— Лет сорок пять — пятьдесят. А если другие, то там есть человек, который лишился пальцев. Но он одарённый, — поспешил добавить Вакс.
— А… что он умеет? — поинтересовался я.
— У него ледяной дар. Хороший и верный мужик. Был сапёром.
— Я так понимаю, неудачно.
— Ну… да, промахнулся маленько, — усмехнулся он. — Все ошибаются. Но он зато может и бомбу сделать, и заложить правильно, и обезвредить, если понадобится.
Гвардия инвалидов у нас получается. Но это не в укор к таким людям. Я всегда уважал тех, кто не пожалел себя ради выполнения долга. Не знаю, почему здесь их стараются не брать, но в космодесанте они заслуживали уважение и почтение среди космодесанта. И если вместо потерянной конечности можно поставить протез, то вот опыт взять неоткуда.
— Приведи его. Посмотрим, на что он способен. Семья?
— Он один.
Жаль. Семья была тем самым якорем, который бы удерживал их около нас. Когда ты один, вопрос с деньгами стоит не так остро, когда тебе надо обеспечивать ещё и детей с женой.